Читать книгу - "Мастер убийств - Дэниел Сильва"

— Ари сказал, что ты хочешь уехать из страны. У тебя есть какие-то определенные планы?

— В Англии меня дожидается господин по имени Вичеллио.

— Ты уверен, что можешь вернуться в Англию, не подвергая себя риску?

— Ничего со мной не случится. А какие планы у тебя?

— Моя биография благодаря усилиям телевизионщиков и газетчиков стала достоянием широкой публики во всем мире. Я никогда не смогу вернуться к прежней жизни. У меня нет выбора — мне придется остаться здесь.

— Мне очень жаль, что я впутал тебя в это дело, Жаклин. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня.

— Простить тебя? Все наоборот, Габриель. Это я должна тебя благодарить. Я получила от этой несколько затянувшейся поездки все, что хотела. — Секунду поколебавшись, она добавила: — Ну, почти все.

Она проводила его до пляжа, где он оставил свою машину. На прощание он нежно поцеловал ее в губы и коснулся кончиками пальцев ее волос. Потом повернулся и пошел к машине. Внезапно остановился и бросил в ее сторону взгляд через плечо, но ее на прежнем месте уже не было.

* * *

Габриель проголодался, поэтому сразу в Иерусалим не поехал — решил завернуть в Тель-Авив пообедать. Припарковав машину на Бальфур-стрит, он зашагал в сторону улицы Шенкин-стрит, миновав по пути несколько кафе в модернистском духе и авангардистских магазинов. Хотя шел он по улице Тель-Авива, мысли его были далеко — он вспоминал рю Сен-Дени в Монреале. Неожиданно у него возникло ощущение, что за ним следят. Ничего из ряда вон — просто когда слишком часто выхватываешь взглядом из толпы одно и то же лицо и шляпу, невольно приходишь к такому выводу.

Купив в киоске при входе газету, Габриель зашел в ресторан и присел за один из расставленных на тротуаре круглых столиков. Вечер был теплый, тротуары заполнены людьми. Габриель заказал фалафель и кружку пива, открыл газету и прочитал сенсационную заметку на первой странице:

«Исчез Бенджамин Стоун, известный предприниматель и издатель. Существует вероятность, что он утонул. Представители местных властей полагают, что Стоун свалился за борт, когда его роскошная яхта проходила ночью мимо острова Сен-Мартен в Карибском море».

Габриель закрыл газету.

«Как поживает Бенджамин Стоун?»

«Расслабляется в Карибском море на борту своей яхты».

Подошел официант и принес заказ. Габриель сложил газету и положил на сиденье стоявшего рядом свободного стула. Потом поднял глаза и заметил стоявшего на тротуаре мужчину: черноволосого, стройного, очень привлекательного, с белокурой девушкой-израильтянкой под руку. Габриель положил вилку и, отбросив всякую конспирацию, уставился на парня во все глаза.

Это мог быть только Юсеф эль-Тауфики — и никто другой.

* * *

Габриель положил на стол деньги, вышел из ресторана и минут тридцать шел за Юсефом. По Шенкин, по Алленбай, вниз по Променаду. Рассматривая лицо человека в полумраке, можно обмануться, но иногда его походка бывает столь же неповторимой и уникальной, как отпечатки пальцев. В Лондоне Габриель ходил за Юсефом неделями, и его походка навечно отпечаталась у него в мозгу. Изгиб бедер. Линия спины. Осторожные, кошачьи движения. Казалось, этот человек всю дорогу шел, опираясь на переднюю часть стопы — словно боксер, готовящийся нанести удар.

Габриель попытался вспомнить, левша Юсеф или нет, представил, как он стоит в трусах у окна своей квартиры, с массивными серебристыми часами на левой руке. Все ясно: рабочая рука у него — правая. Если бы он обучался в академии, можно было бы с уверенностью сказать, что оружие он носит на левом бедре.

Габриель ускорил шаг, стараясь сократить отделявшее их друг от друга расстояние, и вытащил из-за пояса «беретту». Приблизившись, он ткнул его стволом в поясницу, быстрым, неуловимым движением запустил руку ему под куртку и вытащил пистолет, торчавший из кобуры на левом бедре.

Юсеф начал поворачиваться.

Габриель снова ткнул его стволом «беретты» в поясницу — сильнее, чем прежде.

— Не делай опасных движений, не то всажу пулю в позвоночник. Пойдешь дальше как ни в чем не бывало. — Габриель заговорил с ним на иврите. Юсеф стоял как столб. — Скажи своей девице, чтобы прогулялась.

Юсеф наклонился к своей спутнице, что-то зашептал, после чего девушка быстро отошла в сторону.

— Шагай, — скомандовал Габриель.

— Куда?

— Вниз, к пляжу.

Они пересекли Променад. Юсеф шел впереди, за ним, очень близко, Габриель. Ствол «беретты» упирался парню в почки. Спустившись по каменным ступеням, они вышли на пляж и шли по нему, пока не поблекли огни Променада.

— Кто ты такой?

— Твою мать! А ты кто такой, что позволяешь себе хватать людей прямо на улицах?

— Скажи спасибо, что я тебя не убил. Потому что я знаю о тебе только то, что ты член организации Тарика. Возможно, ты прибыл в Израиль, чтобы заложить где-нибудь бомбу или кого-нибудь убить. Я и сейчас могу тебя пристрелить, если не скажешь, кто ты такой.

— Ты не имеешь права разговаривать со мной подобным образом!

— Кто за тобой стоит?

— Ну а ты сам как думаешь?

— Шамрон?

— Очень хорошо. Недаром тебя все считают умным парнем.

— Зачем все это было?

— Хочешь узнать зачем — спроси у Шамрона. Я делал лишь то, что мне говорили. Но одну вещь я могу сказать тебе прямо сейчас: если ты еще хоть раз позволишь себе путаться у меня под ногами, я тебя убью. Мне плевать на то, кем ты был раньше.

Он протянул руку ладонью вверх. Габриель отдал ему «пушку». Парень сунул пистолет в кобуру, повернулся и пошел через темный пляж в сторону огней Променада.

* * *

Когда Габриель ехал по берегу озера, возвращаясь на виллу Шамрона, над холмами Галилеи сверкали молнии. У ворот его поджидал Рами. Габриель опустил стекло, Рами засунул голову в машину и быстро осмотрел салон.

— Он на террасе. Паркуйся здесь и топай к дому на своих двоих.

Рами протянул руку.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я хочу пристрелить старика?

— Отдай мне свою гребаную «пушку», Аллон! В противном случае я не пропущу тебя к дому.

Габриель отдал ему «беретту» и пошел по подъездной дорожке к вилле. Снова полыхнула молния, высветив мчавшиеся по небу темные облака и белые барашки волн на поверхности озера. Воздух стонал и вибрировал от ветра и крика чаек. Габриель поднял голову и увидел на террасе в свете газовых фонарей Шамрона.

Когда Габриель добрался до террасы, Шамрон продолжал стоять в прежней позе. Теперь, правда, его взгляд был устремлен не на подъездную дорожку, а на сверкавшие над горами молнии. Неожиданно шторм прекратился и ветер стих. Поверхность озера успокоилась, а чайки перестали кричать. Не было слышно ни звука. Лишь негромко шипели и подсвистывали газовые светильники и обогреватели на террасе.