Читать книгу - "Псевдоним(б). В поисках Шекспира - Даниэль де Труа"

– Тут у нас теперь война не на жизнь, а на смерть.

– Новая метла… – Шакспер осекся, так выразительно посмотрел на него Ричард. – В общем, вита нуова, – щегольнул Уильям латинским выражением, чтобы отвлечь внимание собеседника от шутки в адрес короля Якова.

Впрочем, новый король правил по-старому. Никаких отставок не последовало. В Тайном совете Яков опирался, как и Елизавета, на Роберта Сесила, лорда Берли. Никаких приближенных из Шотландии он не привез – там ведь кто-то же должен был править.

– Я говорю о войне театров, – громко сказал Бербедж и понизил голос. – Своих фаворитов Елизавета сама вымела… – он доверительно склонился к Уильяму, – еще два года назад. Помнишь, когда мы отправились путешествовать, а ты уехал в Стратфорд?…

– Вернее, меня туда сослали, – поправил Уилл.

– Слушай, а правда, что ты не хотел больше возвращаться в Лондон?

– Джон, что ли, проболтался? Вот уж у кого язык как помело…

– Просто рассказал, как он долго тебя уламывал и что только на следующий день ты согласился ехать.

– А ты хотел, чтобы я примчался по первому свистку? Вот так взял и сорвался с места! Я что, мальчик, гонять меня туда-сюда? Если бы не ты, Дик, я бы вообще не приехал. Надоело мне всё это. Там у меня семья, а тут?

– Труппа.

– Это у тебя, Дик, а не у меня здесь труппа. А я здесь сам труп. Ты меня понимаешь? Так что только ради тебя, Дик, только ради тебя.

– Спасибо, Уилл. Ты верный друг, правда. И я это очень ценю.

Немного помолчали. Каждый думал о своем.

– Этого… графа Саутгемптона все еще в Тауэре содержат?

– Да. Его приговорили к смерти, и только в последний момент королева его помиловала. В конце концов, он во все это полез тоже из-за дружбы.

– Тоже? Как я, что ли?

– Уилл, не цепляйся к словам. Да, как ты, а что здесь плохого? И королева это оценила. Она всегда ценила верность, любовь и дружбу. Граф Ратленд вообще отделался домашним арестом. – Ричард опять доверительно склонился к Уиллу. – Говорят, что он и от Эссекса отрекся, и от Саутгемптона. А еще один друг Эссекса вообще сделал себе на этой истории карьеру.

– Это кто же? – Уилл интересовался скорее из вежливости, его не очень-то волновали эти придворные интриги.

– Как кто? Фрэнсис Бэкон. Он был Главным прокурором на судебном процессе по делу Эссекса. Между прочим, его бывший друг и учитель…

– Как учитель?

– Так. Учил его риторике. Правда, все бесполезно. Граф языком пользовался как рапирой, все норовил уколоть. Хотя, говорят, в бою он был далеко не лучшим. А еще ходят слухи, что Бэкон Эссексу должен остался.

– Ну уж люди чего не наплетут! Это было бы полным свинством…

– Вот-вот! Приговорить бывшего друга и своего кредитора к четвертованию не просто свинство… – Ричард огляделся по сторонам. – Так вот, Уилл, этот, с позволения сказать, учитель после этой истории вообще в гору пошел…

– А у нас какие новости?

– Король берет нас под свою опеку. Сказал, что для него честь быть покровителем труппы, для которой пишет сам Уильям Шекспир. Теперь мы слуги короля Якова!

– Все англичане – слуги короля!

– Это так, но нам – тебе вот, например, мне и еще нескольким актерам нашей труппы – король распорядился выдать красного сукна, чтобы мы сшили себе костюмы для церемонии коронации. Нас лично пригласили присутствовать на этом торжестве! Чувствуешь, какая честь, Уилл? Ты понимаешь, насколько это важно. А потом поезжай к своей семье с Богом.

– Ты сам решил меня уговаривать или тебе поручили? Ты так и не сказал, что же с Саутгемптоном теперь будет. Яков-то его помилует?