Читать книгу - "Дело Томмазо Кампанелла - Глеб Соколов"

Какие-то представители хориновского «болота» как раз в этот момент выносили в проход столик, лампу, ставили на столик пепельницу, в которой дымилась зажженная сигарета, – это была скорее бутафория, потому что Господин Радио никогда не курил… Но перед режиссером – так замыслил оформление сцены художник-декоратор – обязательно должна дымиться зажженная сигарета… Она должна была быть частью антуража репетиции, создавать определенное настроение, а настроение было для хориновцев вещью архиважной, потому-то они и продумывали антураж не только спектакля, но даже и репетиций к нему. Впрочем, почему «даже»? Репетиция была для них частью спектакля, может быть, даже наиболее важной его составляющей!

– Внимание! Внимание! И еще раз внимание!.. Начинается генеральный прогон!.. – объявил мушкетер-глашатай и степенно, с чувством собственного достоинства, придерживая рукою шпагу, болтавшуюся на боку, удалился за кулисы.

Итак, генеральный прогон был объявлен, и для режиссера, Господина Радио, срочно необходимо было организовать режиссерское место. Потому-то и суетились людишки, и спешили, и мешали при этом друг другу, создавая толчею. Скорей! Скорей!..

Если присмотреться внимательнее, то можно было обнаружить, что там, где должен был сидеть Господин Радио, стоял вовсе не настоящий режиссерский столик, а скособоченная табуретка, накрытая простым домотканым полотенцем. Кроме пепельницы и лампы на полотенце стояли еще кружка, темная от чайного налета, а рядом с кружкой – блюдце, на котором горкой был навален колотый сахар. Возле него – старая оловянная ложка.

Луч прожектора дернулся, теряя «столик», режиссерское место, некоторое время он шарил по залу, но потом остановился на маленькой дверке в его самом дальнем от сцены конце…

Дверка отворилась. Медленно, словно ощущая свою огромную ответственность, в зал вошел Господин Радио. На нем все те же черный кожаный пиджак, красная водолазка, темные брюки и лаковые штиблеты – красное и черное… Красное и черное!.. Своей мушкетерской бородкой он чрезвычайно напоминал только что выходившего на сцену Глашатая. Честно говоря, у каждого, кто только что более-менее внимательно следил за всем происходившим в зале «Хорина» не могло не возникнуть твердой уверенности, что Глашатай и Господин Радио – это один и тот же человек…

Словно взяв себя в руки, Господин Радио одернул пиджак и уже не медленно и опасливо, а стремительно и уверенно прошел к приготовленному для него режиссерскому месту.

Усевшись в креслице, Господин Радио вдруг резко наклонился над столом и взял в руки старую оловянную ложку. Выглядело так, словно она и только она была главной и единственной целью его прихода сюда, в зал:

– Ложке этой – лет сто пятьдесят. А то и поболее!.. – проговорил Господин Радио. – Ею еще размешивали сахар, когда дома в нашем районе большей частью были в один-два этажа, когда еще на месте тюрьмы «Матросская тишина» был приют, в котором доживали свой век отставные матросы… Как видите, в нашем антураже, в антураже нашей репетиции находятся предметы, которые создают у нас очень унылое и грустное настроение: старые вещи… Правда, их не назовешь хламом – ложка вполне исправная… То есть, я хотел сказать, что она ничуть не хуже новенькой. И сахар ею вполне можно размешивать… Но… Как-то… Вы же понимаете, что старые вещи создают все-таки вполне определенное настроение… Не такое, как создают новенькие, блестящие, шикарные вещи!.. О, эти блестящие новенькие вещи!.. Какое особенное настроение они создают… Настроение молодости, богатства, успеха!.. Кстати, в том мини-спектакле, генеральный прогон которого вы сейчас и увидите, речь как раз и пойдет о блеске!.. Обо всем том, что связано с блеском!.. Вы же понимаете, что блеск – это не только отражение света… Блеск – это слово, если можно так выразиться, иносказательное!.. Недаром же есть слова «блестящий», «блестяще!» Блеск – это прекрасное слово, и настроение блеска – это прекрасное настроение!.. Блестящее настроение!..

– Блеск – это не действие. А нам необходимо действие! – воскликнул Журнал «Театр». – Нам настоятельно необходимо какое-нибудь яркое действие. Без яркого действия уже никак нельзя. Время идет, а пьеса до сих пор не придумана. Действия! Действия! Действия! Вот это наш девиз на настоящий момент!