Читать книгу - "Жертвы - Джонатан Келлерман"

– Ты когда-нибудь пробовал? – спросил я.

– Шутишь? Акулы же.

* * *

Окснард – один из самых сермяжных городков округа Вентура, место, трудное для жизни, опоясанное по внешним границам агропредприятиями и грузовыми парками. Дальше идет кольцо трейлерных парков, обслуживающих сезонных рабочих, и скромные участки, занятые поколениями семейств «синих воротничков». Банда местных латиносов заявляет о себе нескладными агрессивными граффити. Уровень преступности здесь один из самых высоких в регионе.

Совершенно другой Окснард предстает, когда вы проходите мимо длинного, индустриального парка и направляетесь на запад к океану. Когда достигаете гавани, появляется совершенно другая планета: роскошные отели, туристические пирсы, предлагающие морепродукты и туры наблюдения за китами, прогулочные пристани, переполненные гладкими белыми яхтами, время от времени покидающими свои причалы.

Кластеры дорогой современной застройки теснятся вдоль бухточек, врезавшихся в западный край города. Одна из таких бухточек – Мандалай-Бэй, воткнувшийся в берег палец безмятежно синей воды, обрамленный свеженькими частными домами и многоэтажками, многие из которых оборудованы пристанями и лодочными причалами.

Мы подъезжали к выкрашенному в абрикосовый цвет двухсемейному таунхаусу, где обосновался Ричард Кори, когда в небо взмыл клин пеликанов, а в носу зачесалось от соленого запаха моря. «Кори Р., Уррич Лтд.» – на северной стороне здания.

* * *

На звонок в дверь ответил лысый подтянутый мужчина с белой бородкой клинышком с торчащими кое-где непокорными волосками. Одет он был в синюю полинявшую рубашку поло и пестрые желтые шорты. Обувь отсутствовала, лицо и руки выглядели более загорелыми, чем ноги. Узкие очки для чтения висели на краешке длинного мясистого носа. Маленькие карие глаза выглядели блеклыми и водянистыми. Незанятая бородкой часть лица заросла двух- или даже трехдневной щетиной.

– Да?

– Ричард Кори? Лейтенант Стёрджис, полиция Лос-Анджелеса.

– Лос-Анджелес? – Кори поправил очки и оценил удостоверение. – Отдел убийств. Не понимаю.

– Нам можно войти?

Кори побледнел.

– Кто-то из девочек? Боже, только не говорите…

– Боюсь, речь идет о вашей бывшей жене.

Кори пошатнулся. Карточка выпала из его пальцев, и он даже не попытался поднять ее.

– Урсула? Не может быть… Я же разговаривал с ней сегодня утром.

– Мне очень жаль. Сочувствую вашей потере и…

– Моей потере? А как же девочки… у нас дочери. – Он вздохнул. – Они знают?

– Еще нет, мистер Кори. Можно войти?

– Господи, как же я им скажу? Урсула… Что случилось? – У Кори перехватило горло. Из оставшегося открытым рта пахнуло несвежим дыханием. – Как такое могло случиться? Где это произошло?

– Пожалуйста, сэр, мы можем войти и поговорить?

– Войти? Конечно, входите, да. Боже мой! – Кори отступил. По его щекам уже стекали слезы.

Значительную часть работы полицейские делают по телефону; некоторые даже извещают таким образом родственников погибших. Майло пришел лично в том числе и потому, что хотел видеть первую реакцию Кори. Психопаты, при всех своих способностях манипулировать другими, испытывают проблемы с эмоциональной регуляцией и обычно впадают в одну из двух крайностей: неуемную театральность или холодный стоицизм.

Поведение Ричарда Кори, на мой взгляд, не соотносилось ни с тем ни с другим. Входя в квартиру, я бросил взгляд на лейтенанта. Тот держался стоически.

Кори последовал за нами, потом прибавил шагу, прошел вперед, устало рухнул на обитую искусственной замшей софу и закрыл лицо руками. Планировка широкого, просторного помещения отличалась продуманностью и вкусом: стильная, хром с тиком, кухня, высокий, с открытыми балками потолок, стекло вместо штукатурки повсюду, где можно, и роскошный вид на залив и океан за ним.

Однако за годы после развода Ричард Кори так и не обустроил свое холостяцкое гнездышко должным образом. Место, которое он выбрал сам и в которое вложил полтора миллиона долларов, осталось пустым и производило унылое впечатление, как типичная временная обитель только что въехавшего одиночки: чистые стены, голые деревянные полы, одинокая софа и два металлических, с черным виниловым сиденьем, складных стула, сорокадюймовая плазма на шлакобетонных блоках с путаницей проводов под ногами и хлипкая на вид беговая дорожка справа от ведущего в спальную зону коридорчика.

Нижнюю часть самого лучшего вида – стеклянную дверь с выходом на пустынный причал – закрывал выглядевший здесь неуместным сколоченный из фанеры стол, на котором поместились лэптоп, станция для сотового телефона и лазерный принтер. И тоже змеящиеся провода на полу, добрую треть которого занимали стопки каких-то бумаг. В воздухе пахло океаном, несвежей пищей и вялостью.

Заняв единственное мягкое посадочное место, Ричард Кори беззвучно плакал, а мы стояли и ждали.

– Извините, – пробормотал он наконец и поднял голову. Потом, шмыгнув носом, поднялся, прошел на кухню и, порывшись в ящиках, вернулся с обеденной салфеткой, вытирая лицо и шаркая ногами.

– Так что же, черт возьми, случилось? – спросил Кори, дергая бородку.

– Мне очень жаль, что приходится говорить вам это, но миссис Кори застрелили на парковочной стоянке офисного здания ее адвоката.

– В здании Феллингера? В Сенчури-Сити? И что, ограбление? Из-за «Ягуара»?

– Похоже, не тот случай.

– Тогда что? Нелепость какая-то!

– Именно поэтому мы здесь. Чтобы попытаться понять.

Кори как будто замер. Мы сели на складные стулья.

– Феллингер, – медленно произнес Кори. – Она сказала, что договорилась о встрече. Это я и имел в виду, когда сказал, что мы разговаривали.

– Во сколько это было, сэр?

– Утром. Часов, может быть, в восемь. Мы обсуждали кое-какие деловые вопросы – у нас бизнес, и в Таиланде задержали груз. Тогда же Урсула упомянула, что собирается к Феллингеру. Но не насчет развода; она хотела, чтобы я знал об этом.

– Миссис Кори сообщила, зачем встречается с мистером Феллингером?

– Она собиралась разделить драгоценности между девочками. Я сказал, что в этом есть что-то нехорошее, она же еще молодая, здоровая женщина. – Кори вздохнул. – Откуда мне было знать? Господи… – Он снова всхлипнул, но сдержался. – Так что все-таки произошло? – Лицо его напряглось, взгляд заметался. – О нет, нет, мне ведь придется рассказать девочкам…

– Сэр, если можно…

– Как я это сделаю? У вас есть опыт в таких делах. Как рассказать о таком детям?

– Мы поможем вам, но сначала нам нужно немного поговорить. – Майло взглянул на меня – твоя работа, уж будь любезен.