Читать книгу - "Наследие Хоторнов - Дженнифер Линн Барнс"

— Еще раз расскажи о том, как вы в первый раз играли в шахматы в парке. — Даже в слабом свете свечей я различила огоньки, вспыхнувшие в темно-зеленых глазах Джеймсона Хоторна.

Больше всего в этой жизни его притягивали тайны.

— Это случилось сразу после маминых похорон, — начала я. — Спустя несколько дней, а может, неделю.

Разговор этот происходил в секретных туннелях под Домом Хоторнов — где никто больше не мог нас услышать. С того дня, как я впервые переступила порог этого техасского дворца, прошло меньше месяца, а всего неделю назад мы наконец разгадали загадку и узнали, как я вообще сюда попала.

Хотя разгадали ли мы ее — это еще вопрос.

— Мы с мамой любили гулять в парке, — я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на фактах, а не на Джеймсоне, который жадно вслушивался в каждое мое слово. — Эту игру она называла «Праздным шатанием». — Я настроилась на воспоминание и открыла глаза. — И вот через несколько дней после похорон я впервые отправилась в парк одна. Когда подошла к пруду, заметила неподалеку толпу. На тротуаре под ворохом потрепанных одеял с закрытыми глазами лежал мужчина.

— Бездомный, — уточнил Джеймсон. Он уже множество раз слышал эту историю, но фокус его внимания никогда не ослабевал.

— Одни думали, что он умер, а другие — что напился и уснул. А потом он сел. Я видела, как к нему сквозь толпу пробивается полицейский.

— Но ты его опередила, — закончил Джеймсон, не сводя с меня глаз. Уголки его губ приподнялись. — И предложила сыграть в шахматы.

Я никак не ожидала, что Гарри примет мое предложение — и уж тем более что меня обыграет!

— С тех пор мы с ним встречались каждую неделю, — продолжила я. — Иногда по два раза, иногда — по три. Особо он о себе ничего не рассказывал — только имя назвал.

А на самом деле звали его вовсе не Гарри. Он мне солгал. Вот почему я и оказалась в этом секретном коридоре вместе с Джеймсоном Хоторном. Вот почему он снова смотрел на меня как на тайну, как на загадку, ключ к которой может найти только он — и никто иной.

То, что миллиардер Тобиас Хоторн оставил все свое состояние чужому человеку, который всего-навсего был знаком с его «умершим» сыном, никак нельзя было назвать совпадением.

— А ты уверена, что это был именно Тоби? — уточнил Джеймсон. Между нами повисло напряжение.

Уж чем-чем, а уверенностью в те дни я не могла похвастаться. Всего три недели назад я была обычной девчонкой, которая еле сводила концы с концами и мечтала дотянуть до выпускного, получить стипендию и уехать подальше. А потом я узнала о смерти одного из богатейших людей в стране и о том, что мое имя значится в его завещании, — и эта новость была как гром среди ясного неба. Тобиас Хоторн оставил мне миллиарды, почти все свое состояние — а я никак не могла взять в толк почему. Добрых две недели мы с Джеймсоном пытались найти разгадку, следуя подсказкам, оставленным нам стариком. Почему именно я? Из-за моего имени. Из-за даты моего рождения. И потому что Тобиас Хоторн считал, что я каким-то образом смогу объединить его семью.

Во всяком случае к таким выводам мы пришли, сыграв в последнюю игру, которую старик для нас подготовил.

— Уверена, — твердо ответила я, глядя в глаза Джеймсону. — Тоби жив. И если твой дед знал об этом — что, конечно, вовсе не факт, но предположим, — то выходит, что он выбрал меня, потому что либо я знакома с Тоби, либо ему зачем-то понадобилось, чтобы все мы встретились.

Уж что я успела понять о почившем миллиардере Тобиасе Хоторне — так это что он мог подстроить практически все что угодно и от его манипуляций не мог спастись никто. Он обожал игры, загадки и тайны.

Совсем как Джеймсон.

— А что если встреча в парке не была первой? — Джеймсон шагнул ко мне. В его глазах заплясали лукавые огоньки. — Подумай, Наследница. Ты рассказывала, что вы уже пересекались с дедушкой, когда тебе было шесть: он увидел тебя в кафе, где твоя мама подрабатывала официанткой. И услышал твое полное имя.

Эйвери Кайли Грэмбс. Имя, в котором, если переставить буквы, заключены два слова — «игра» и «риск». Имя, которое человек вроде Тобиаса Хоторна ни за что бы не забыл.

— Все так, — подтвердила я. Джеймсон уже стоял совсем рядом. Чересчур близко. Каждый из братьев Хоторнов обладал изумительной притягательностью. Противостоять ей было невозможно. Они умели влиять на людей — и Джеймсон искусно пользовался этим, чтобы добиваться своих целей. И сейчас ему от меня явно что-то нужно.

— А с какой стати моему деду, техасскому миллиардеру, на которого трудится целый штат поваров, заезжать в какую-то забегаловку в богом забытом городке посреди Коннектикута?

В голове у меня лихорадочно заметались мысли.

— Думаешь, он что-то искал?

Джеймсон хитро улыбнулся.

— Или кого-то. Может, он поехал туда искать Тоби, а нашел тебя?

Последнее слово он произнес с особой интонацией. Будто я для него была вовсе не пустым местом. Будто я имела ценность. Но на эту дорожку мы с ним уже забредали.

— И что же получается, все остальное нужно было, только чтобы замести следы? — спросила я, отведя взгляд. — Мое имя. Тот факт, что Эмили умерла в день моего рождения. Головоломка, оставленная твоим дедушкой, — это все вранье, так, что ли?

Джеймсон не отреагировал на имя Эмили. От разгадывания головоломки его не могло отвлечь ничто — даже она.

— Вранье, — повторил он, — или ложный путь.

Он потянулся ко мне, чтобы убрать со лба непослушную прядь, но я отшатнулась. Мои нервы тут же натянулись, точно струны.

— Не смотри на меня так, — строго велела я ему.

— Как? — переспросил Джеймсон.

Я скрестила руки на груди и смерила его взглядом.

— Ты включаешь очарование, когда тебе что-то нужно.

— Наследница, ты ранишь меня прямо в сердце, — Джеймсон усмехнулся, и усмешка эта вышла просто до безобразия очаровательной. — Мне не так уж много надо: только чтобы ты покопалась в воспоминаниях. Мой дед мыслил многопланово. Наверняка у него было несколько причин, чтобы выбрать тебя. Как он любил говорить, к чему убивать одним выстрелом только двух зайцев, если можно двенадцать?

Что-то в его тоне и пристальном взгляде, который он по-прежнему не сводил с меня, так и манило вновь нырнуть с головой в пучину. В пучину тайны. В бездну возможностей. Вновь утонуть в нем самом.

Но я не из любителей наступать на те же грабли.

— А может, ты все не так понял, — предположила я и отвернулась. — Может, твой дед не знал, что Тоби жив. А вдруг это Тоби заметил, что старик следит за мной? Вдруг он узнал, что состояние хотят завещать мне?