Читать книгу - "Зимний дом - Джудит Леннокс"

Иногда Фрэнсису приходило в голову бросить обеих. Уехать из страны и записаться в Иностранный легион. Тогда Робин могла бы выйти замуж за Гая, который был влюблен в нее вот уже несколько лет, а Ивлин нашла бы себе другого раба. А он, Фрэнсис, вспомнил бы свое предназначение и наконец совершил нечто великое, способное заставить всех забыть о том, что он сделал со своей жизнью.

У Майи и Хью вошло в привычку встречаться три воскресенья из четырех; первые выходные месяца она продолжала проводить в одиночестве. На тактичный вопрос Хью о том, куда она ездит, Майя ответила неохотно, после чего Хью, всегда уважавший ее право на уединение, больше об этом не спрашивал.

Хью научил Майю ездить верхом, плавать на лодке под парусом и узнавать цветы, росшие по берегам реки. Жара продолжалась, а в конце августа началось настоящее пекло. Они заехали подальше в Болота и устроили пикник на краю поля. Когда они поели, Майя села, прислонившись к стволу дерева, а Хью лег и положил голову ей на колени. Когда он закрыл глаза, Майя посмотрела на него сверху вниз и увидела тонкие морщинки вокруг глаз и серебристые пряди в светло-русых волосах.

— Хью, ты седеешь.

Майя вырвала седой волос и предъявила его в качестве доказательства.

Он посмотрел на волос и застонал.

— Скоро у меня начнут выпадать зубы.

— Бедняжка. Представляю тебя седого, в собственном коттедже с садиком…

Она улыбнулась, подняла глаза и увидела, что на горизонте собираются облака, затягивая голубое небо.

— Я буду ворчливым старым холостяком с собаками и трубкой. А ты?

Хью прищурился; в сгущавшихся сумерках его глаза казались золотистыми.

Она никогда об этом не думала. Приучила себя жить только настоящим, зная, что человек, который не может противостоять своему прошлому, не может рассчитывать и на будущее.

Майя пожала плечами.

— Не знаю…

— Майя, ты не меняешься. «Не гнет их ветер, не валит буря»…

Хью сел и потер затекшую шею.

— Ревматизм, дорогой, — насмешливо сказала Майя и начала собирать корзину для пикника.

Над их головами нависла грозная туча в форме огромной наковальни. Пока Майя складывала коврик, Хью сунул корзину на заднее сиденье. Все вокруг потемнело. «Лето кончилось», — подумала Майя; внезапно ею овладело уныние. Должно быть, Хью заметил выражение ее лица, потому что подошел, обнял и на секунду привлек к себе.

— У нас впереди еще много-много лет, — сказал он.

Тут на пыльную землю упали первые крупные капли и им пришлось разойтись.

— Мы обгоним его. — Хью включил двигатель.

Сначала Майе показалось, что это ему удастся. Машина мчалась к проселку, оставляя за собой длинный шлейф пыли. Они добрались до места, залитого солнечным светом, и оставили тучу позади. Майя засмеялась.

— Получилось, получилось!

Она обернулась и увидела, что у Хью смеются глаза.

Но в Болотах дождь все-таки настиг их. Машину с открытым верхом заливали потоки ледяной воды, смешанной с мелкими градинками. Майя слышала раскаты грома и вскрикивала, когда на кожу попадала особенно крупная градина. Барабанная дробь капель и грохот заглушали шум двигателя.

— Наверно, нужно поставить крышу! — крикнул Хью и съехал на обочину.

Майя вышла из машины и стала помогать ему. Но пальцы ее не слушались, а застежки были тугими и мокрыми. Хью пришел помогать ей; когда Майя попыталась освободить крышу из гнезда, их тела соприкоснулись. А потом (Майя так и не смогла понять, как именно это случилось) она очутилась в его объятиях и они начали целоваться, забыв про дождь и град.

Майя ощущала только его теплое тело, обнимавшие ее руки, губы, прикасавшиеся ко лбу, к глазам, к шее. И… о боже… собственные губы. Она сама не понимала, как сильно хотела этого. Ее тяга к нему была бездумной и инстинктивной, обусловленной физической потребностью, от которой Майя считала себя застрахованной. И лишь крошечная часть ее души стояла рядом и следила за тем, как начинает трескаться броня целомудрия, которую она носила последние пять лет.

Когда в конце концов Хью отпустил ее, Майя поняла, что промокла до нитки. Краска размазалась по лицу; шелковое платье было безнадежно испорчено. Пыль превратилась в грязь, а дождь все еще продолжался, струи обдавали плечи и грудь. Хью заставил ее поднять голову, и когда Майя увидела выражение его глаз, то поняла, что впервые в жизни смогла сделать кого-то совершенно счастливым. Ничего подобного Майя до сих пор не испытывала, и это подстегнуло ее.

— Хью, милый… — прошептала она, и хотя шум дождя пересиливал другие звуки, Майя сообразила, что он понял ее.

Они сели в машину и молча поехали дальше. После привольных Болот Кембридж казался слишком деловитым и многолюдным. Впервые в жизни Майя ненавидела собственный дом за его холодную официальность, за то, что в нем есть слуги, за мраморные полы, за темное полированное дерево, за тусклые гравюры, изображавшие охотников и лошадей. Принимая ванну и переодеваясь, Майя решила, что все это необходимо сменить. Здесь нужны цветы, книги и непринужденные разговоры, как у Саммерхейсов; только тогда это мрачное здание превратится в настоящий дом.

Кода Майя спустилась, Хью зажег в гостиной камин и сушился перед ним. Они поужинали вместе, но почти ни к чему не притронулись и едва пригубили вино. Когда они сидели в оранжерее и сквозь распахнутые двустворчатые окна от пола до потолка смотрели на мокрый сад, тишину нарушали только звуки радио. Было еще жарко, и от теплой земли шел пар. Все вокруг было усыпано розовыми лепестками — цветы не выдержали напора дождя. Газон превратился в цветной ковер — розовый, абрикосовый, белый и красный. Ветер вздымал лепестки, танцевал с ними, а потом бросал под деревья и стены.

Слуги ушли, они снова были одни.

Майя сказала:

— Хью, если хочешь, мы можем лечь в постель.

Она ждала ответа, не глядя на Хью. Во рту пересохло, сердце колотилось о ребра.

Наконец он промолвил:

— Я хочу не этого.

Майя сама не знала, огорчаться ей или радоваться. Она едва не улыбнулась при мысли о том, скольким мужчинам отказала за прошедшие годы. А теперь единственный мужчина, чью близость она могла вынести, отказал ей.

Но тут он заговорил опять:

— То есть, конечно, хочу. Хочу больше всего на свете. Но ты же знаешь, что я привык соблюдать условности. Тайные романы не для меня. Я хочу жениться на тебе.

Он стоял у края веранды. Вода, капавшая с глицинии, мочила его волосы.

— Хью, отойди подальше. Ты простудишься насмерть, — дрогнувшим голосом сказала Майя.

Она сидела, сложив руки, и пыталась собраться с мыслями. Хью пересек веранду и опустился перед ней на колени. Дрогнувшим голосом Майя сказала: