Читать книгу - "Дед - Михаил Боков"

Огонь испепеляющий. Огонь всевидящий. Огонь исцеляющий.

Он набирал силу много дней, разрастаясь из случайной искры. Набухал и пульсировал в торфяном мраке под землей. Прорывался на поверхность столбами дыма – дракон, который дышит и ждет того дня, когда ему достанет силы.

Когда спохватилась природа, спохватились люди, спохватились все живые существа, было уже поздно. Дракон оброс чешуей. Дракон вырос и теперь требовал пищи. Дракон ступал тяжелой поступью и сжирал все, что встречал на пути. В огне сгорали, вопя о пощаде, гектары деревьев. Плавились и рассыпались в труху яйца в птичьих гнездах. От животных, недостаточно проворных, чтобы уйти, не оставалось даже костей – все переваривалось во чреве дракона. Горе было тому, кто оказывался слаб или болен.

Звери текли прочь от огня разноцветной рекой, и на всем пути следования этой дрожащей, источающей запах мускуса живой массы оставались лежать и взывать о помощи те, кому суждено было стать завтрашней пищей дракона. Живая река, занятая только спасением себя самой, текла дальше. Даже хищники перед лицом хищника еще более сильного не трогали тех, кто оставался умирать, не поводили носами, чуя кровь, – угрюмые, шли дальше. Цель была уйти, сбежать, скрыться, и оттого хвосты трусливо поджимались, языки высовывались, в сердцах колотился страх. Брошенные были жертвоприношением дракону – призрачной надеждой, что он насытится и остановит свой бег. Уйдет обратно в нору.

Но все было с точностью до наоборот. Каждая новая жертва распаляла дракона, растила его аппетит. Пять деревень ушли в небытие. Точное количество человеческих жертв не поддавалось счету – и не поддастся еще много месяцев, в течение которых люди будут реконструировать события тех летних дней, делать масштабные планы, строить графики и выезжать на места. В трех районах области начались работы по эвакуации. Дороги застыли, забитые транспортными средствами всех мастей. Люди везли с собой тюки скарба, застревали, ругались и ссорились меж собой за право первыми двигаться дальше. Говорили, что одну семью изрезали ножами неизвестные – конфликт на дороге. Еще один мужчина отстрелил другому кусок ноги – конфликт на дороге. По всему пути следования погорельцев выставили полицейские блокпосты, подключили армейских – следить за дисциплиной, и все это разрозненное человеческое стадо металось, создавая видимость деятельности, но по факту становилось только лишней препоной к спасению. Озлобившиеся беглецы нередко кричали оскорбления в адрес полисменов. Раз или два дело едва не кончилось кровью.

Тарахтели вертолеты. Подключили гражданский воздушный флот. План был забирать воду в реках и сбрасывать на огонь. Отряды солдат-срочников круглосуточно копали заградительные рвы. Некий ученый ум предложил изменить русло реки Волхов – подвести ее прямо к брюху дракона. Фантастическая идея, но за неимением других ученого слушали; трактора и сельхозтехника ревели моторами, готовясь выдвинуться к месту и начать менять движение реки. И все молили о дожде. Пышные губернаторские телеса закрывались в собственном кабинете и падали ниц перед иконой святого Серафима Саровского. «Батюшка, – рыдали телеса. – Даждь нам дождь!» Трубили звери, идя порой бок о бок с людьми: дождь, дождь, дождь. Поднимался, глядя в дымное небо бритоголовый салага, бросал лопату, от которой лопались кровавые пузыри на ладонях. «Ну? – кричал небу он. – Ну, чего же ты, мать твою, телишься?»

Но небо безмолвствовало. А дракон, пожирая новые гектары земли, становился еще больше и еще сильней.