Читать книгу - "Доктор Данилов в реанимации, поликлинике и Склифе - Андрей Шляхов"

Данилов поначалу не придал значения шуму, доносившемуся из смотровой. Ну, голоса и голоса, может быть, к медсестре Маше заглянул кто-то из медсестер, и теперь девушки рассказывают друг другу анекдоты. Но очень скоро разговор перешел на крик, и Данилову пришлось покинуть диван в ординаторской и пойти наводить порядок. Орать в медицинском учреждении нельзя.

В смотровой давала волю эмоциям толстуха в розовом сарафане. Стояла в бойцовской позе скандалистки – левая рука упирается в бок (заодно и висящую на плече сумку оберегает от посягательств), правая протянута вперед и то грозит указательным пальцем, то потрясает кулаком, то машет ладонью. Со стороны может показаться, что женщина играет в «камень – ножницы – бумагу».

– Да я вас всех тут!.. – орала толстуха. – Вы еще не понимаете, с кем связались! Самому Целышевскому завтра же расскажу, что у вас здесь творится! Я не семечками на базаре торгую, я в городской администрации работаю!..

Стандартный набор фраз и угроз – ничего нового. Маша благоразумно стояла в трех метрах от посетительницы, возле открытой двери, ведущей в коридор (мало ли что психопатке в голову взбредет – еще с кулаками накинется), а за порогом переминался с ноги на ногу охранник.

Судя по тому, что охраннику не было велено выставить посетительницу за дверь, Данилов предположил, что ее гнев не беспричинен.

– А это – кто?! Ваш заведующий?! – Толстуха впилась глазками в Данилова.

– Я дежурный врач приемного отделения, – представился Данилов. – В вечернее время, когда начальство отдыхает, решаю вопросы вместо заведующего. Фамилия моя Данилов. Зовут Владимиром Александровичем.

– Вы, наверное, уже все слышали?!

– Я слышал, как здесь упоминали директора департамента здравоохранения, его здесь часто вспоминают, и еще слышал, что вы работаете в городской администрации. В каком подразделении, можно узнать – в ДЭЗе, наверное?

Людей, страдающих «синдромом ба-а-альшого начальника», надо сразу же ставить на место, иначе разговора с ними не получится. По тому, как сверкнули глаза женщины, Данилову стало ясно, что с ДЭЗом он угадал.

– Тогда слушайте! – Правая рука перестала играть в «камень – ножницы – бумагу» и тоже уперлась в бок, словно женщина готовилась пуститься в пляс. – Две недели назад я положила к вам свою свекровь! Только принимал ее другой врач...

– Куда именно ее положили? – Данилов сел за стол и указал рукой на свободный стул. – В какое отделение?

– В психосоматическое. – Женщина села осторожно, словно боясь, что стул под ней взорвется или развалится. – Она у нас чудить любит, вот надумала аллохолом отравиться, съела целую упаковку...

Аллохол – желчегонный препарат. Отравиться им практически невозможно.

– На что ваша «психосоматика» похожа? Это какой-то концлагерь!

– Давайте по существу, – попросил Данилов. – наше психосоматическое отделение, конечно, не пятизвездочный отель, но и не концлагерь.

– Там воняет!

– Специфика отделения такова, что туда попадают люди с нарушениями психики. Некоторые из них чистоплотностью не отличаются...

– Да там все засрано и зассано!

– Как вас по имени-отчеству?

– Виктория Михайловна!

– Так вот, Виктория Михайловна, если вы пришли вечером для того, чтобы обсудить со мной санитарное состояние психосоматического отделения...

– Да плевать я хотела на ваше состояние! У меня свекровь пропала! Если мы сейчас не проясним этот вопрос, я обращусь в милицию и объявлю розыск! Я не удивлюсь, если вы втихаря разобрали старуху на органы!

«Спокойствие, только спокойствие, Вольдемар!» – одернул себя Данилов и продолжил взывать к логике.

– Могу я узнать фамилию и год рождения вашей свекрови?

– Межевова Анна Ивановна, тридцать первого года рождения. Лежала в триста пятнадцатой палате.

– Скажу сразу: органы человека тридцать первого года рождения коммерческой ценности не представляют. В то, что мы тут не «разбираем», как вы выразились, на органы, вы конечно же не поверите...

– Хорошо, пусть не разбираете, но где она? Кроме меня с мужем забирать ее некому. Я ее не забирала, муж тоже. Где Анна Ивановна? Только не убеждайте меня в том, что она ушла из отделения своими ногами, она дома до туалета дорогу забывает!