Читать книгу - "Семья Усамы бен Ладена. Жизнь за высокой стеной - Омар бен Ладен"

Я еще продолжала писать картины на холсте, но уже реже, чем раньше.

По-прежнему читала, но так как поставила себе целью лучше изучить нашу веру, то в основном читала книги религиозного содержания.

Мои увлечения не давали мне скучать, хотя бо́льшую часть дня я проводила в одиночестве. Часто к обеду так уставала, что мне требовалось несколько часов сна. Я приучила себя вставать задолго до возвращения мужа, чтобы у меня было время привести себя в порядок перед встречей с ним.

Когда Усама возвращался, мы немного разговаривали о том, как провели день, а потом садились ужинать. Иногда мы ели вдвоем, но чаще вместе с тетей Аллией и ее семьей — это было намного веселее. Конечно, мы прерывали светскую болтовню, чтобы прочесть все необходимые молитвы: мужчины уходили в мечеть, а женщины молились дома.

Проведя какое-то время с семьей, муж часто присоединялся к другим мужчинам, и они пылко обсуждали политические и религиозные вопросы. В Саудовской Аравии мужчины обычно проводят вечера с друзьями, а не с женой и детьми. Они собираются в разных домах в разные вечера недели. В каждом доме у мужчин есть особая комната, где могут находиться только они. Там они пьют чай или кофе, некоторые курят, и все наслаждаются общением с равными себе.

Как и другие женщины Саудовской Аравии, я никогда не присутствовала на таких вечерах, а оставалась дома в компании женщин. К тому моменту, когда муж возвращался — а происходило это поздно вечером, — все женщины уже уходили к себе.

Лучшим временем суток для меня была ночь, время сна.

Примерно через год после приезда в Джидду у меня появились подруги — я познакомилась с ними через тетю Аллию. Мы время от времени ходили друг к другу в гости и обсуждали своих мужей и свекровей. Я была одной из редких жен, которая не жаловалась на мужа, брак и свекровь.

Среди многих других благословений, выпавших мне на долю, было то, что мы жили недалеко от Мекки, священного, наиболее почитаемого города для всех мусульман. В Мекке родился пророк Мухаммед. Самая священная для мусульман мечеть, Великая мечеть, стоит в самом сердце города. И поэтому мусульмане со всех концов света годами мечтают о том дне, когда их счастливые глаза узрят благословенный город, а ноги коснутся песчаной почвы Мекки.

Усама горел желанием отвезти меня туда вскоре после моего прибытия в Джидду — помимо очевидных причин этого желания, он еще и гордился тем, что правители королевства возложили на его семью заботу о священных мечетях в Мекке и Медине, а это величайшая честь для мусульманина.

Я помню огромное волнение, которое испытала по дороге в Мекку. Поездка от Джидды до Мекки занимает всего около часа, а когда за рулем Усама, и того меньше. Мекка расположена на высоте трехсот метров над уровнем моря, так что дорога все время медленно поднимается в гору. Я не была готова к ощущениям, охватившим меня в тот момент, когда город открылся моему взору и передо мной предстала картина, увидеть которую жаждет каждый мусульманин.

Вскоре мои ноги коснулись этой благословенной земли. Словно в полусне я шла по направлению к Великой мечети. К моему отчаянию, вскоре у меня появилась серьезная причина для огорчения. Носить чадру в священной мечети Мекки не является обязательным требованием, но мне пришлось надеть ее, повинуясь желанию Усамы.

Я еще не привыкла закрывать лицо. Саудовские женщины, с раннего возраста носящие абайю, могут выглядеть в ней изящно и элегантно. Те же, для кого это одеяние в новинку, не смотрятся в нем столь прелестно. Ткань, закрывающая лицо, закрепляется булавками, а абайя придерживается в запахнутом состоянии правой рукой, что требует от носящей ее женщины хорошей координации. Помню, что, будучи совсем неопытной, я боялась случайно приоткрыть лицо или выставить напоказ край одежды. Сначала поправила вуаль на лице и накинутый сверху платок, потом подхватила полы абайи правой рукой. И пока я пересекала огромное пространство мечети, молилась, чтобы не совершить ничего, привлекающего внимания, не унизить себя перед другими верующими.

Я была уверена, что выгляжу глупо. Шла, вцепившись в свое одеяние и с осторожностью вымеряя каждый шаг. Внезапно в самом святом месте мечети в моем воображении непрошено возникла комичная картина. Я вспомнила рассказ, который читала в детстве: о большой черной птице, которую хитростью заставили выронить сыр. Эта детская история не переставала крутиться у меня в голове, словно включенный кем-то автомат. Несмотря на отчаянное желание прочувствовать это священное мгновение, я никак не могла отделаться от глупой басни:

Удалось Ворону раздобыть кусок сыру, взлетел он на дерево, уселся там и попался на глаза Лисице. Задумала она перехитрить Ворона и говорит: «Что за статный молодец ты, Ворон! И цвет-то твоих перьев самый царственный! Будь только у тебя голос — быть тебе владыкой всех пернатых!» Так говорила плутовка. Попался Ворон на удочку. Решил он доказать, что у него есть голос, каркнул во все воронье горло и выронил сыр. Подняла Лисица свою добычу и говорит: «Голос, Ворон, у тебя есть, а ума-то нет».

Интересно, мои неграциозные движения выглядели так же глупо, как поведение того ворона? Эта мысль усилила мои опасения, но при этом я не могла удержаться от смеха. Я боролась со своими тайными мыслями, пока эмоциональное воздействие обстановки в мечети и моей близости к Богу не помогло разуму успокоиться и не стерло нелепую картинку.

Я продолжала неуклюже и неизящно топтаться среди толпы саудовских женщин, элегантно скользивших по мечети, словно искусные фигуристки.

К тому моменту, как я отыскала место, отведенное для женщин, черная птица уже вылетела у меня из головы. Я так и не отважилась поведать о своих неуместных мыслях мужу, которого разгневала бы подобная непочтительность к святыням. И чувствовала смирение, опустившись на колени и вознося к Богу свои искренние молитвы, зная, что Он простит все мои прегрешения, и малые, и большие. Душу наполнило такое благоговение, что глаза мои наполнились густой влагой и слезы стали стекать по щекам.

Примерно через год после замужества мое тело стало испытывать странные ощущения. Я призналась в этом тете Аллии, и она сказала, что по всем признакам я беременна.

Ожидание ребенка оказалось прекраснейшим из ощущений, какие мне довелось испытать. Усама был счастлив, узнав эту новость, и, как любой саудовский мужчина, выразил искреннее желание, чтобы нашим первенцем стал сын. Будет прекрасно, если первым ребенком окажется сын, думала я, но, по правде, мне всегда хотелось иметь дочку, чтобы наряжать ее в прелестные платьица и заплетать в косы длинные волосы. Однако, как и большинство матерей, я прежде всего надеялась, что Бог пошлет мне здорового ребенка.

Все вокруг испытывали радость по поводу предстоящего события. Мой муж и вся его семья непрерывно молились о моем здоровье и душевном благополучии на протяжении девяти месяцев, так что я была весьма избалованной будущей мамой. Я получала всё, что пожелаю. И благодарила Бога за то, что не страдала во время беременности. Моим родителям тоже сообщили новость, и они были счастливы, хоть и выразили сожаление, что их не будет рядом со мной в столь важный период.