Читать книгу - "Королева Камилла - Сью Таунсенд"

– Эй, Камилла, мы тут уже все легкие, блин, выкашляли!

Лисы развернулись и растворились в сумраке.

Затушив костер, Камилла вернулась в дом и увидела, что Чарльз сидит в гостиной за маленьким бюро и сочиняет какое‑то письмо. В мусорную корзину рядом со столом уже отправилось несколько черновиков.

Камилла решила не рассказывать про лис – Чарльз и так явно был чем‑то встревожен.

– Кому пишешь, дорогой? – спросила она.

– Молочнику, – ответил Чарльз. – Уже сколько листов извел, переписываю в который раз, не знаю, как закончить проклятую записку.

Камилла взяла листок и прочла:

Уважаемый молочник,

Ужасно неловко Вас затруднять, но нет ли какой-нибудь возможности изменить наш заказ на сегодня (четверг) и получить две бутылки полу-обезжиренного молока вместо обычной одной?

Если это дополнение к нашему обычному заказу ставит Вас в ужасное положение и заставляет перенапрягаться в смысле Ваших возможностей поставки, тогда, пожалуйста, не затрудняйтесь.

Я буду просто в отчаянии, если моя просьба обеспокоит Вас хоть на миг или доставит Вам самое малейшее неудобство.

Позвольте добавить, что Ваш задорный свист поутру и в любую погоду на свой лад выражает для меня самую суть непокорного британского характера.

Когда Камилла прочла, Чарльз спросил:

– Как подписать? «Искренне Ваш», «С наилучшими пожеланиями» или «С уважением, Чарльз», потому что я его уважаю, или как?

Камилла оторвала у листка нижний край и быстро нацарапала на обрывке: «Плюс одну пинту, пожалуйста». Потом свернула бумажку в трубочку, сунула в горлышко пустой молочной бутылки и выставила бутылку на крыльцо.

Зазвонил телефон. Это был Уильям – сообщил отцу что вернулся из Суиндона.

– Мальчик мой, наверное, очень неприятно связывать всякие там леса? – посочувствовал Чарльз.

– Нет, скорее даже классно, – ответил Уильям. – Как там Лео?

– Он просто заплыл жиром, – ответил Чарльз.

Посмотрев на собак, валявшихся у ног, он ощутил легкий укол недовольства. Уильям спросил о собаке, но не вспомнил про Камиллу. Чарльз шевельнул бровью: о чем это может свидетельствовать?

Уильям продолжал:

– Па, что ты думаешь насчет того, что тори обещают вернуть нас, если выиграют выборы?

Для Чарльза это был сюрприз. Когда передавали новости, он в саду подправлял забор, да и нет у них «ящика для идиотов», как он называл телевизор, полагая, что телевидение без малого на сто процентов виновато в моральной деградации нации.

Уильям объяснил, что Сынок Инглиш, новый лидер Консервативной партии, – убежденный монархист и что он обещал, если его выберут, восстановить в правах королевскую семью.

– Только подумай, па, – толковал Уильям, – на Рождество можно будет поехать в Сэндрингем.

Настороживший уши Фредди гавкнул Тоске:

– Ты слышала, Liebling? Рождество в Сэндрингеме!

Тоска перекатилась на спину, так, чтобы Лео увидел ее прелести, и рыкнула:

– Лео, тебе понравится там сосновый бор и большой дровяной камин.

Фредди тут же тявкнул:

– Твой беспородный амбал с нами не поедет, он останется тут с другими пролами.

– Тихо вы, зверюги, я говорю по телефону! – прикрикнул Чарльз. И пробормотал в трубку: – Уиллс, похоже, Лео с Фредди вряд ли станут лучшими друзьями.

– Еще бы, – взлаял Фредди, – с этим куском параши.

– Чего я кусок? – проскулил Лео, глядя на Тоску.

– Буквальный перевод: фекалий, – гавкнула Тоска.

Лео решил не уточнять, что такое фекалии, но звучало это не особо приятно.