Читать книгу - "К западу от смерти - Луис Ривера"

На лестничной площадке в доме друга решимость моя поколебалась. Я собирался нарушить закон. Конечно, это не воровство и тем более не убийство, но все же. До этого дня единственным моим правонарушением была парковка в неположенном месте.

Я огляделся. Как мне показалось, воровато. Не хватало, чтобы за мной следила в дверной глазок соседка. Я не знал, будет она звонить в полицию, если увидит меня, или нет. Друг был с ней в хороших отношениях. Он вообще умел ладить с людьми. И ему она позволила бы сделать все, что угодно. Но я — другое дело.

Но возвращаться, так и не сделав того, что задумал, не хотелось. Мысль, что, вернувшись домой, я опять столкнусь с чем-то непонятным и необъяснимым, придала мне сил. Я сорвал печать и вставил ключ в замочную скважину. Ключами мы обменялись так давно, что я даже не помню, почему мы это сделали. Просто так повелось, что он мог зайти ко мне когда угодно, а я — к нему. Он всегда говорил, что главное в дружбе — размыть границы между собой и тем, с кем дружишь. Обмен ключами был одним из способов это сделать.

Я шагнул в прихожую и быстро закрыл за собой дверь. Несмотря на химию, которой залили всю квартиру, тошнотворный сладковатый запах чувствовался даже здесь. Меня передернуло. Он был совсем слабым, едва уловимым. Но по телу у меня побежали мурашки. Неприятно сознавать, что это запах твоего друга…

Но мне следовало поторапливаться. Поэтому, оставив до лучших времен сочувствие и сострадание, я принялся за поиски. Я не знал, что искал. Но был уверен, что если найду, то сразу пойму — это то, что мне нужно.

Быстро, но тщательно я осмотрел письменный стол, шкафы и стеллажи, полки в ванной комнате и на кухне. Ничего подозрительного или необычного. Он всегда был очень аккуратным. Раньше, приходя к нему домой, я чувствовал себя так, словно попал в только что прибранный гостиничный номер. Так было и сейчас. Меня охватило разочарование. Все-таки я очень рассчитывал на этот визит.

Пора было уходить. Если соседка позвонила в полицию, они могут быть с минуты на минуту. Я в последний раз обвел взглядом комнату. Значит, здесь все и произошло. Даже не верится. Вот это он видел перед смертью. Залитая солнцем комната, блики на стенах, обшарпанный стол, стеллаж с книгами… Жилье человека, не очень интересующегося материальными благами. Он не желал быть погонщиком верблюдов. Из-за этого мы часто спорили. Ему хотелось, чтобы я не так трепетно относился к своей модной мебели…

— Жаль, что так вышло, — сказал я. — Правда, жаль.

Выходя из комнаты, я постарался не дотрагиваться до ручки двери. Все произошедшее казалось дикостью.

В прихожей я заметил на вешалке его пиджак. На всякий случай я быстро обшарил карманы. Все, что удалось нащупать, — скомканная бумажка. Зажав ее в руке, я выскользнул на лестницу и захлопнул за собой дверь.

Спускаясь вниз, я услышал, как щелкнул замок у соседки.

* * *

Я выскочил на улицу. Сердце колотилось о ребра. Ладони взмокли. Я чувствовал себя самым настоящим взломщиком. Машина была брошена на соседней улице. Чтобы добежать до нее, мне потребовалась пара минут.

Только отъехав на приличное расстояние, я смог немного успокоиться, чтобы остановиться и посмотреть, что же я нашел. Это был билет. Железнодорожный билет. До города, в котором год назад чуть не закончилась наша дружба.

Тогда я не смог отойти от развода и много пил. Виски, пиво, ром, опять виски… Иногда покуривал травку. Я не чувствовал ни боли, ни тоски. Лишь пустоту. Которую и пытался заполнить таким нехитрым способом. Друг сказал, что с него хватит. Он не хочет смотреть, как я медленно, но верно качусь по наклонной. И заставил меня поехать с ним. Он сказал, что знает в этом городе одного человека, который быстро приведет меня в чувство. А я не хотел приходить в чувство. От этого я как раз и бежал…

Но он всегда был очень напористым. И, в конце концов, я сдался. Мы с ним уехали на месяц в этот заброшенный городишко близ Рио-Браво дель Норте. Все, что я о нем помню, — песок, кактусы и огромные стаи бродячих собак, больше похожих на койотов…

Там он познакомил меня с каким-то выжившим из ума индейцем. Сказал, что индеец — местный знахарь, и сможет мне помочь. Я был озабочен только тем, что прихватил с собой мало виски.

Мы поселились в паршивом отеле, единственном в городе. Каждый день он таскал меня с собой. То в пустыню, то к индейцу. То в пустыню вместе с индейцем. Это было пыткой для меня. Ходить по сумасшедшей заре, слушая ломаный испанский этого старика. Я даже не пытался вникнуть в то, что он говорил. А говорил он много. Другу было очень интересно все, о чем болтал индеец. Мне же хотелось лечь на раскаленный песок и умереть. На эти прогулки я обязательно прихватывал с собой фляжку, где весело плескалось виски. При ста градусах по фаренгейту глоток Seagram's 7 Crown действует, как удар дубинкой по голове. Поэтому на обратном пути им часто приходилось поддерживать меня под руки. Каждый вечер мы посылали друг друга к черту. Но каждое утро он снова волок меня к индейцу.