Читать книгу - "Далекие часы - Кейт Мортон"

— Часа вполне достаточно, — заверила я.

А к обеду я уже отправлюсь в Лондон.

Моя комната оказалась крошечной; посередине жадно раскинулась кровать под балдахином, под окном со свинцовым переплетом ютился узкий письменный стол — вот, собственно, и все. Зато вид оказался превосходным; комната располагалась в глубине дома, и окно выходило на тот самый луг, который я разглядывала через дверь внизу. С третьего этажа, однако, открывался лучший вид на холм, взбирающийся к замку, и на лес, над которым торчал шпиль башни, указующий в небо.

На столе кто-то оставил аккуратно сложенное клетчатое одеяло для пикника и приветственную корзинку с фруктами. День был теплым, пейзажи вокруг — очаровательными, так что я взяла банан, прихватила одеяло под мышку и спустилась в холл со своей новой книгой «Майлдерхерст Раймонда Блайта».

Воздух во дворе был пропитан сладким ароматом жасмина, крышу деревянной беседки на краю лужайки усеивали пышные белые цветы. Крупные золотые рыбки медленно плавали у поверхности пруда, подставляя пухлые бока полуденному солнцу. И все же я не стала задерживаться в этом раю — меня манила далекая полоска деревьев, и я побрела к ней по лугу, усыпанному лютиками, стихийно выросшими средь высокой травы. Хотя лето еще не наступило, день был теплым, а воздух сухим, и пока я добралась до деревьев, на лбу у меня выступили бисеринки пота.

Расстелив одеяло в кружевной тени, я сбросила туфли. Где-то неподалеку по камням журчал мелкий ручеек, бабочки парили на ветру. Одеяло умиротворяюще пахло мыльными хлопьями и раздавленными листьями. Когда я села, высокие луговые травы закрыли меня с головой, и я словно очутилась в полном одиночестве.

Прислонив «Майлдерхерст Раймонда Блайта» к согнутым коленям, я провела ладонью по обложке. На ней под разными углами были разбросаны черно-белые фотоснимки, словно выпавшие из чьей-то руки. Красивые дети в старомодных платьицах, давние пикники у сверкающего пруда, шеренга пловцов, позирующих у рва; серьезные взгляды людей, для которых возможность перенести жизнь на фотобумагу была сродни волшебству.

Я открыла первую страницу и погрузилась в чтение.

Глава 1

ЧЕЛОВЕК ИЗ КЕНТА

«Иные говорили, что Слякотник никогда не рождался, что он существовал всегда, подобно ветру, деревьям и земле, но они ошибались. Все живые существа рождаются, у всех живых существ есть дом, и Слякотник не был исключением».

Некоторым авторам художественная литература дает шанс покорить неведомые горы и выплеснуть на бумагу великие просторы фантазии. Для Раймонда Блайта, однако, в отличие от большинства романистов его времени надежным, плодотворным и фундаментальным источником вдохновения как в жизни, так и в работе стал родной дом. Письма и статьи, написанные им за семьдесят пять лет, отражают одну и ту же тему. Да, Раймонд Блайт определенно был домоседом. Участок земли, который его предки веками называли своим, стал для него местом отдохновения, убежищем и в конечном счете религией. Редко когда дом писателя служил литературным целям столь недвусмысленно, как в готическом романе для юношества «Подлинная история Слякотника». Но еще до этой эпохальной работы замок, гордо высящийся на плодородном холме среди зеленого Уилда[8]Кента, пахотные земли, дремучие говорливые леса и прелестные сады, на которые по-прежнему выходят окна замка, сумели сделать Раймонда Блайта тем, кем он стал.

В жаркий летний день 1866 года в замке Майлдерхерст в комнате на третьем этаже родился Раймонд Блайт. Первенец Роберта и Афины Блайт, он был назван в честь дедушки по отцовской линии, сколотившего состояние на канадских золотых приисках. Раймонд был старшим из четырех братьев, младший из которых, Тимоти, трагически погиб во время ужасной грозы в 1876 году. Афина Блайт, довольно известная поэтесса, не вынесла смерти младшего сына и, по слухам, вскоре после похорон погрузилась в тяжелую депрессию, из которой не было возврата. Она покончила с собой, бросившись с башни Майлдерхерста, оставив мужа, поэзию и трех маленьких сыновей.

На соседней странице была помещена фотография красивой женщины с замысловато уложенными темными волосами, которая смотрела из открытого окна со средником[9]на головки четырех маленьких мальчиков, построенных по росту. Датированный 1875 годом снимок был белесым, что характерно для ранних любительских фотографий. Младший мальчик, Тимоти, должно быть, пошевелился во время съемки, потому что его улыбающееся лицо было размыто. Бедняжка, он понятия не имел, что ему оставалось жить всего несколько месяцев.

Я пролистала еще несколько абзацев… замкнутый викторианский отец, отъезд в Итон, учеба в Оксфорде… и наконец Раймонд Блайт повзрослел.

Закончив Оксфорд в 1887 году, Раймонд Блайт перебрался в Лондон и приступил к литературной деятельности в качестве сотрудника журнала «Панч». За следующие десять лет он опубликовал десять пьес, два романа и подборку детских стихотворений, хотя из его писем становится ясно, что, несмотря на профессиональные достижения, он не был счастлив в Лондоне и тосковал по плодородной сельской местности своего детства.

Не исключено, что городская жизнь стала для Раймонда Блайта относительно сносной лишь в 1895 году, после его брака с мисс Мюриель Палмерстон — «самой прелестной дебютанткой года», окруженной множеством поклонников. Несомненно, в тот период его письма выдают значительный подъем духа. Раймонда Блайта и мисс Палмерстон свел вместе общий знакомый, и все были единогласны: они замечательно подходят друг другу. Оба любили свежий воздух, словесные игры и фотографию и составляли очаровательную пару, не раз украшавшую страницы светской хроники.

После смерти отца в 1898 году Раймонд Блайт унаследовал замок Майлдерхерст и вернулся в него с Мюриель, чтобы зажить собственным домом. Многочисленные очевидцы свидетельствуют, что пара давно мечтала о детях, и к моменту переезда в Майлдерхерст Раймонд Блайт вполне открыто выражал в своих письмах тревогу относительно того, что до сих пор не стал отцом. Однако это счастье сторонилось супругов еще несколько лет; в 1905 году Мюриель Блайт призналась в письме матери, что испытывает мучительный страх — неужели им с Раймондом будет отказано в «завершающем благословении детьми»? А через четыре месяца она вновь написала матери и с огромной радостью и, вероятно, немалым облегчением сообщила, что ждет ребенка. Как позже оказалось — детей, поскольку после тяжелой беременности, включающей продолжительный период вынужденного постельного режима, в январе 1906 года Мюриель успешно разрешилась от бремени девочками-двойняшками. Письма Раймонда Блайта к его братьям позволяют предположить, что это было самое счастливое время в его жизни, и семейные альбомы полны фотографических подтверждений его отцовской гордости.

На следующем развороте я увидела множество фотографий двух маленьких девочек. Хотя они явно были очень похожи, одна была ниже и тоньше и улыбалась чуть менее уверенно, чем ее сестра. На последнем снимке мужчина с волнистыми волосами и добрым лицом сидел в мягком кресле и держал на коленях двух малышек в кружевах. Нечто в его облике — возможно, сияние глаз или ласковое прикосновение рук к плечам девочек — выдавало глубокое чувство к двойняшкам, и, приглядевшись как следует, я поняла, какая редкость — фотография той эпохи, на которой отец запечатлен с дочерьми так просто и по-домашнему. Мое сердце согрела симпатия к Раймонду Блайту, и я продолжила чтение.