Читать книгу - "Игра законом - Роман Симоненков"

– Ну тебя из всего этого интересует, видимо, секрет богатства, – улыбнулся Жига.

– Я предпочитаю самому не иметь золота, но зато повелеваю теми, у кого оно есть, – честно признался Жрец.

– Блин, это ещё хуже…

– Глеб, я предлагаю тебе всё это!

– Ты же не умеешь просто так, безусловно. Что взамен хочешь?

– Активируй мой кристалл.

– А откуда он у Игреца оказался?

– У какого Игреца? – удивился Жрец.

– У Якова Семёновича…

– Чем выше иерарх, тем более правдивая картина мира ему представляется. Более правдивая не означает, что вся. Он посвящённый очень высокого уровня. Он выполнял мои поручения.

– Хоть тут не врёшь нежить, – съехидничал Корчагин, – наживки мне кидаешь, а в детстве очень сказки любил и, помню, сказку о Синбаде-мореходе.

– Причём тут Синбад?

– Человек в матрице не видит реальность такой, какая она есть на самом деле, не понимает, откуда берут начало все «что, зачем и почему». У него отсутствует видение, которое попросту запеленали. Тебе это лучше меня известно. Как затуманивается сознание? Да очень легко. А теперь вспоминай сказку о мореходе. Прибыли путешественники в страну, где местные жители их встретили очень радушно и принялись кормить вкусной едой. Путешественники ели эту пищу в течение многих дней, и постепенно их тела превратились в толстые туши, а сознание помутнело. Они перестали объективно оценивать реальность. Как оказалось, их кормили на убой. Инструментов для подавления ясности сознания у тебя припасено много, я думаю…

На тонком плане нелюди пытались приблизиться к Волкодлаку и Денису, отчетливо шагая плечом к плечу, сосредоточенно глядя перед собой, но, встреченные защитой Великого Энергетика, столь стремительно отступали вправо и влево, что все это напоминало легкую панику.

Денис Чувилов, по-видимому, находясь под влиянием двух сильнейших магов, стал замечать шарахающихся людей. Слова вспыхнули у следователя в мозгу пламенными буквами.

– Следует, ребята, делать различие между душами, которые пробудились и проникнуты духом любви, и теми, которыми владеет страх и какая-то навязчивая идея.

Слова были неожиданные, их смысл настолько не пролезал ни в какие ворота, что следователь огляделся: а не занесло ли ему в голову чужие мысли?

– Правильно, Дениска, – заметил следователю Корчагин, – у вас мистер Тот навязчивая идея, которая совсем не понравится большинству людей на Земле.

Жрец правой рукой коснулся нагрудного кулона, с виду простого каменного крестика. И стоял так, с вытянутой вперёд левой рукой и с зажатым в ладони крестом в другой. Стоял, пока тучи над головами не стали сгущаться. Причём в физическом мире облака быстро неслись, а на тонком плане медленно сползались в одну точку. Это прошло быстро. Глебу казалось удивительным даже не это быстрое воздействие на природу, а то, как ловко и быстро старик отпрыгнул на десять метров назад.

– Собрался воевать, Тот? – понизил голос моголинян.

– Ты мне не оставил свободы выбора. Прошу тебя последний раз, – взмолился Велиар.

– Я не понимаю тебя. Вы всё равно не знаете, где пирамида, и не сможете её активировать.

– Уже знаю… Ты не умеешь закрывать мысли. Слишком ты чистый и сильный, но техникой пока не овладел как следует…

– Не проблема, – кивнул Глеб и бросил кристалл в виде пирамидки в сторону чёрного Жреца. – Без любви потоки динамической энергии космоса испепелят тебя на том самом месте.

Жрец юркнул на землю, приподнял кристалл и с новой силой попытался возбудить пространство.

Корчагин переместил внимание с головы в область солнечного сплетения. Когда ты находишься в области груди, душа начинает контролировать ум. Тут истинное Я. «Пусть Жрец пытается контролировать затылок, – размышлял Энергетик, – там всего лишь «Я ложное». Оказавшись сознанием в перси, в силовом центре любви и веры, он стал недоступен для чар тёмного иерарха. Теперь необходимо было уходить.

Тому, кто долго жил в обычном мире, не надо долго объяснять, что такое ненависть, а моголиняну не надо объяснять, какой силой эта ненависть обладает, пусть даже тёмной. Нет, в противостояние он не вступал, а может быть, ему так просто хотелось думать. Глеб вспомнил ласковые поцелуи матери и любящие руки отца. А вот он, убийца. Комок чувств обратился в силу, и затем моголинян метнул её супротивнику. По мановению его ладони вокруг всё взлетало, как сдунутое. Куски дёрна рванули в небо, а воды Сенежа нарядились в белокурых барашков.

Моголинян искал глазами чёрного Жреца. Тяжёлой походкой, дополняющей окровавленное лицо с порванными губами и вывернутой, бесконтрольно висящей правой рукой, Велиар подошёл к Глебу.

– Ты не должен активировать свой камень, – спокойно сказал Тёмный. Я расскажу тебе, что будет. Нефть и газ – мины замедленного действия. Ископаемое топливо очень легко горит! Атлантида в этом уже убедилась. Человечество сейчас уже слизывает последние капли земной крови. Если не дать новый источник, очень скоро все огни погаснут. Электричества больше не будет. Всё остановится, и недалек тот день, когда планета Земля покроется слоем человеческих костей в пустынных безлюдных городах. И никто ничего с этим не может поделать. Только я и ты! Ты думаешь, что я не понимаю, что люди тратили ресурсы планеты, включая воздух и воду, так, будто завтрашний день никогда не наступит? Если ты меня не послушаешь, то никакого завтра у нас и не будет.

– Конечно, с превеликим удовольствием тебя послушаю, Кощей! – откликнулся Энергетик. – Но, не забывай, что у меня есть маленькое… совсем маленькое право. Ведь так, Тот?

– Да, – прошептал в Жрец ответ. – Свободу выбора никто не может забрать… И ты не можешь забрать её тоже!

Помни, не можешь забрать у людей выбор!

– Я не забираю, я даю! К одному и тому же колодцу можно добраться разными путями. Через любовь или через боль и страдания. Пусть люди сами выбирают, только надо открыть им глаза, надо, чтобы они проснулись!

Глеб слышал полицейскую сирену. Порой очень важно умение не торопиться, если все равно опоздал.

– Давай машину заводи, – крикнул он следователю.

Полицейская машина встретилась почти сразу. И проскочила мимо! На природе моголиняну хватило сил и на это. Денис просто выключил свет фар, а водителю и троим омоновцам всего лишь показалось, что на обочине дороги стоит бетонное строение.

– Вот это денёк, – захлюпал следователь. Слёзы покатились большими солёными каплями. Ребят накатило. Обострились сразу все чувства. Жгучей болью в душе стала давить утрата Сергея Харитоновича, – Может быть, это всё пустые надежды, – думал Корчагин, – скорее всего. В мире, наполненном злобой и тьмой, он казался себе бесполезным светлым витязем, бесконечно одиноким, не способным ни с кем обсудить открывающуюся порой истину. Хотя, нет, – одёрнул себя Глеб. – Почему одинокий? У меня есть Варвара! Есть мои дети! Есть Денис и Аркадий. А скольких способных встать рядом он не знает! Сколько тысяч зрячих, живущих в стране слепых, ждут от него поступка. Да, сама мать-Земля ждёт! Она же меня породила для этого!