Читать книгу - "Джей-Под - Дуглас Коупленд"

Марк:

В нашей культуре энурез — это пятно на репутации.

Кейтлин:

Ты мог бы извлечь из своей проблемы пользу. Уверена, есть масса людей, которые готовы заплатить, чтобы ты пришел к ним в гости и по… поспал.

Марк:

Спасибо, Кейтлин.

Кейтлин:

Как ты думаешь, есть связь между твоими детскими переживаниями и голым рабочим местом?

Марк:

Вероятно. Никогда не думал об этом в таком контексте.

Кейтлин:

А связь между энурезом и съедобным матрасом?

Марк:

Сомневаюсь.

Кейтлин:

Майкл Лэндон из «Домика в прерии» снял фильм про энурез.

Марк:

Какой-какой домик?

Кейтлин:

Был такой сериал в семидесятых.

Марк:

Я не смотрю сериалы, снятые до девяностого года. Иначе можно всю жизнь потратить на телевизор. Телевизионные архивы слишком велики.

Кейтлин:

Ну, актер такой с очень густыми волосами. Короче, в этом фильме мать вывешивала простыни на окно мальчика, пока тот был в школе, и после занятий он бежал домой, чтобы снять их, пока никто не увидел. Стал чемпионом по бегу.

Марк:

Может, сменим тему?

Кейтлин:

Мы должны обсуждать добро и зло. Как это соотносится с нашей игрой?

Марк:

В каком смысле?

Кейтлин:

Ну, мы ведь должны программировать идиотскую игру в стиле фэнтези с эльфами, звенящими-гремящими грибочками и все такое, но на самом деле тайно встраиваем туда монстра, который превратит игру в кровавую резню.

Марк:

Классная идея, правда?

Кейтлин:

Согласна. Давай сузим дебаты о добре и зле до одного-единственного вопроса: почему кровавая резня веселее, чем ее противоположность?

Марк:

Противоположность кровавой резни?

Кейтлин:

Например, «Спрайт-квест».

Марк:

Да, точно.

Кейтлин:

Повторяю: почему резня веселее, чем ее противоположность?

Марк:

Мне кажется, в своем вопросе ты исходишь из предпосылки, что кровавая резня — плохо. Это не совсем так.

Кейтлин:

Возможно.

Марк:

Посмотри на природу. Природа — гигантская мясорубка. Рано или поздно из ее отверстия вылетает все: кровавые брызги, кости, волосы.

Кейтлин:

Согласна.

Марк:

Природа говорит нам: «На этой планете слишком много людей, и я пытаюсь исправить положение. Птичий грипп не помог, но, поверьте, я готовлю кое-что получше. А пока, будьте добры, убейте побольше себе подобных».

Кейтлин:

Значит, кровавая резня — это хорошо?

Марк:

Вполне

На следующий день Кейтлин показала мне новую комнату, которую добавила к Логову Рональда.

— Как называется?

— Приемная дантиста.

У Бри были красные глаза.

— Бри, что стряслось?

— Я отправила французу длинное и страшное письмо.

— И что?

— Я сожгла мост навсегда! Зачем я его отправляла?

— Глупости! Мужчины никогда не читают женских писем длиннее двухсот слов. Тебе ничего не грозит.

Марк и Джон Доу согласно закивали.

Бри сказала:

— Я думаю, у компьютера должна быть клавиша, где написано «пьян», и если ее нажал, двенадцать часов не можешь отправить почту.

Кейтлин подхватила:

— У меня другая идея: клавиша «пошел на». Нажимаешь ее каждый раз, когда компьютер чем-то тебя раздражает. Заставляет компьютер испытывать боль. Если нажать «пошел на» с шифтом, получится команда «пошел на, сволочь» — компьютерный эквивалент бритвы, которой проводят по соскам.

На пробковой доске объявлений у кофейного аппарата появился плакат. Начинается новый сезон «Тетриса». Может, игра и устаревшая, но в нашей компании до сих пор самая любимая. Мы решили изобразить тетрисную сетку освещением пустой высотки в центре города. Грег — молодчина! — нашел идеальный дом. Уточнил, что никто там не живет: сто пятьдесят квартир, и все принадлежат людям за границей. Ковбой и Джон Доу придумали, как захачить алгоритм в осветительную систему здания, чтобы можно было играть на фасаде, стоя в парке напротив. Бредово, да?

Глядя на чертежи старой многоквартирки, я ударился в сентиментальные воспоминания. Когда-то я так подрабатывал на каникулах: ходил в высотки Грега, переставлял мебель на балконах, включал и выключал свет, чтобы здания выглядели жилыми. Покупатели не любят пустых домов. Это плохой фэн-шуй. Или только фэн. Или шуй.

Чемпионат по тетрису Сегодня, 19.00

Складыватели

против Комкалыциков

Джон Доу спросил:

— А кто такие складыватели и комкальщики?

— Так их называют в бумажной и макулатурной промышленности, — ответила Кейтлин.

— То есть?

— Производители туалетной бумаги делят конечных потребителей на две категории: люди, которые комкают бумагу, и люди, которые ее складывают. По пятьдесят процентов рынка.

Марк спросил:

— Бри, а ты кто? Комкальщик? Или складыватель? Бри ответила:

— Ты еще спроси, за черного я шпиона или белого.

— Не меняй тему.

— Я складыватель. Естественно!

— Ничего себе! Я думал, ты комкальщик.

— Сюрприз!

— А у нердов есть предпочтения? — спросил я. Кейтлин сказала:

— Подозреваю, что вероятность складывания выше. Здание мгновенно, как вирус, облетел письменный опрос.

Выяснилось, что программисты игр на восемьдесят процентов — складыватели, но немногие комкальщики гордятся своей точкой зрения. Дилан из отдела обслуживания серверов сказал: «Когда я комкаю кусок бумаги, я вижу экранный эффект частиц. Например, взрыв. В моей левой руке не кусок бумаги, а непространственное пиротехническое событие». Я зачитал это вслух. Бри посмотрела на меня:

— Зачем он уточнял, в какой руке? Даже левши должны брать бумагу в правую. Так не бывает!

Так все в офисе поняли, что Бри засекла новую цель. Дилан, берегись!