Читать книгу - "Арабская кровь - Таня Валько"

Слушатели довольны, потому что каждый любит чувствовать себя незаменимым и необходимым.

– Пациентов из реанимации мы будем перевозить машинами «скорой помощи» по одному и под присмотром доктора.

Махди сменяет докладчика, который координирует организационно-бумажные дела. Как медик, он выбрал наименее опасный транспорт.

– В каждую машину «скорой помощи» можно втиснуть еще на передние и задние сиденья для спасателей по парочке легкораненых, по-прежнему требующих текущего контроля и постоянной медицинской помощи.

– Можно я позвоню жене и попрошу пару кальсон на смену? – смеется веселый пакистанский доктор.

– Я тоже… Я тоже… – Врачи по очереди встают и направляются к выходу.

– Подождите, мы еще не закончили, – кричит Муаид, довольный, что в целом все прошло легко. – Пациентов, которых можно перевезти на колясках, и тех, кто хоть немного двигается на своих ногах, транспортируем автобусами. Тут понадобится забота медсестер.

– О’кей, я еду. – Первой поднимает руку филиппинка, а вслед за ней – украинка и болгарка.

– Когда составим график дежурств, то два раза в сутки я буду высылать за вами маленькие старые автобусы. Для отвода глаз полнейшая рухлядь, – хохочет он ехидно.

– Благодарю тебя, мой добродетель, благодарю, – смеясь, говорит Махди.

Для снятия стресса они начинают отпускать друг другу шуточки, вспоминают курьезные случаи из практики. Два часа ночи, а никому не хочется спать.

– Господа, господа! – В помещение без стука входит старая костлявая санитарка из Эритреи, которая долгие годы убирает также в доме Муаида. Головы всех поворачиваются в ее направлении. – У меня уже столько письменных разрешений! Ха! Привезли из аптеки, – сообщает таинственно женщина и смеется, показывая кривые желтые зубы, – смотрите, как доверяют моему господину.

Она машет перед глазами собравшихся пачкой исписанных, помятых и запятнанных листов.

– Значит, приступим к делу! Время не ждет!

Все выбегают из палаты.

Три часа ночи. У Марыси нет уже практически сил, но Самира не дает ей уснуть. Она хочет узнать обо всем, что происходило за долгие пятнадцать лет, пока она была в коме. Пока еще она говорит нечленораздельно, путая слова, язык у нее заплетается, горло болит и хрипит. Но племянница понимает все, что хочет сказать или спросить тетка. Хадиджа тоже сидит с ними в палате, но полностью погружена в свои мысли. «Она не выглядит здоровой, – беспокоится Марыся. – И этот ее пустой, какой-то мертвый взгляд. Я должна буду попросить сменить лечение, – решает она. – Не стоит ее отуплять, нужно вдохнуть в нее жизнь».

Марыся ставит более точный диагноз, чем пользующийся хорошей репутацией доктор.

– Как погибла Малика? – спрашивает Самира, так как эта семейная история происходила уже в Гане.

– Страшно, ее застрелили.

Марыся начинает рассказ об их жизни в Африке и описывает любовь тетки к красивому послу Эритреи.

– Должны были пожениться? Что за несчастье! Даже она не заслуживает такой страшной кары за грехи, – приходит к выводу сестра. – У нее были проблески доброты… – говорит она слабым голосом, вспоминая Малику.

– Я любила тетю Малику, – признается Марыся. – Она была для меня очень близким человеком.

– Даже больше, ты сама называла ее своей матерью! – восклицает тетка. – Бедная Дорота, она пришла в отчаяние, когда узнала, что ты не приехала на встречу в посольство.

– Знаю, – кается Марыся, и слезы собираются в ее потемневших от жалости глазах. – Сейчас я это понимаю…

– Только сейчас?! Ты ей страшно далась! – нервничает собеседница, но через минуту пренебрежительно машет рукой. – Что ж, нечего плакать над разлитым молоком, ведь вы в конце концов нашли друг друга.

– Да, после очень долгого времени.

– А где? В Триполи?

– Она приехала сюда, когда я была подростком. Какой-то итальянский детектив меня отыскал.

– Как это хорошо! Так вы уже много лет вместе! – радуется тетка.

– Нет. Тогда я с ней не поехала, – сокрушается она.

– Что? – Самира усаживается в кресле, выпрямляясь, как струна. – Ты что, с ума сошла?! – хрипит она.

– М-м-м, пожалуй, да. – Марыся даже потеет от такой беспардонной критики. – Мы встретились намного позже, в Саудовской Аравии, – признается она, сокращая конец истории своей жизни. – Только год тому назад мы снова наладили контакт.

«Самира всегда была до боли искренней, – думает она, глядя на тетку. – Она немного напоминает этим польку Кингу из Саудовской Аравии. Может, поэтому я так полюбила подружку. Wallahi…

Вдруг она о чем-то вспоминает и даже закусывает губы.

– Я должна была позвонить Лукашу! Какая же я безответственная, безнадежная! – кричит она и вскакивает, чтобы тут же найти мобильный телефон.

В ту самую минуту дом сотрясает мощный грохот. Пораженные женщины подскакивают, хватая друг друга за руки и прячутся за софой. В панике они осматриваются вокруг.

– Что происходит? – спрашивает Самира, глядя на потолок, с которого сыплется белая штукатурка. – Я тебя расспрашиваю о давней старине, вместо того чтобы узнать, что, к черту, происходит в нашей стране сейчас? Махди был ранен, насколько я знаю, но я не хотела так сразу у него выпытывать. Он был занят с Муаидом. Я думала, что это произошло в какой-то потасовке на улице. У нас тут не раз стреляли: шайки наркоманов, контрабандисты. Всегда можно было оказаться в плохом месте в плохое время…

– Тетя моя любимая! У нас война! – выкрикивает Марыся. – Революция! И мы сами убиваем друг друга.

– У меня погибла вся семья, дорогая сестра, – вмешивается в разговор тихая до сих пор Хадиджа. – Сделали из какой-то смертоносной штуки выстрел – и убили разом четверых детей, играющих у бассейна.

– Что? – Самира перестает трястись из-за бомбардировки. Новость, которую она узнает, еще более шокирующая и страшная, чем то, что происходит за окном. – Что ты говоришь?! Как это вообще возможно?!

– То, что слышишь. – Сестра хватает пришедшую в себя Самиру за плечи и осторожно ее встряхивает. – Знаете, что остается от тела семилетнего или даже двенадцатилетнего ребенка после такого взрыва? – спрашивает она, глядя на собеседниц. – Я готова все отдать, чтобы уснуть, как ты, и никогда уже не проснуться! – Женщина опускает голову.

– Хадиджа, ради Бога! – Самира закрывает ладонью рот и тихонько роняет слезы.

Взрывы снаружи становятся все более громкими и переходят в канонаду. Родственницы беспомощно смотрят друг на друга. Стекла в окнах дрожат.

– Муаид получил информацию, что ООН и НАТО не будут сложа руки сидеть и смотреть на то, что Муаммар вытворяет с нами. Может, это они? Они ведь обещали начать бомбардировать военные объекты, – вспоминает Марыся.