Читать книгу - "Московский Джокер - Александр Морозов"

Так или иначе, но идеологи к ним подтянулись, прицепились, а потом, как оно и водится, и возглавили всю эту поначалу веселую и богатую шайку-лейку. В Вашингтоне и Москве твердо знали только одно: то, что идеологи действительно там появились и что им даже удалось подмять под себя основные кадры и средства Сообщества.

Кто были эти идеологи? Руководящие круги двух сверхдержав несколько раз пытались обсудить возможные персоналии и возможные цели, но попытки оказались с негодными средствами.

И даже после того, как Сообщество перешло от чисто финансовой к активности с непонятным политизированно-уголовным душком, центральные власти продолжали смотреть на их деятельность сквозь пальцы. Во-первых, их страшненькие, но ограниченные по масштабам «эксперименты» разыгрывались, предпринимались исключительно в странах «почти четвертого» мира. По отношению к центрам индустриальной цивилизации соблюдалось неизвестно кем наложенное табу. А во-вторых, и момент для решительных действий был, собственно говоря, уже упущен. Теперь, если атаковать Сообщество в лоб, то есть или попытаться восстановить над ним и его ресурсами полный государственный контроль, или провести акцию тотального уничтожения, то Истеблишменту Америки и России пришлось бы прополоть собственные грядки слишком широкими полосами.

И никто заранее не мог сказать, по чьей семье пройдется кровавая тяпка, а кого минует стороной.

Сильные мира сего как-то вдруг ясно поняли, что заигрались. У них могли увести не только жен и имущество, но и власть над миром. Власть принадлежит тому, кто знает ее технологию. Так вот, по «экспериментам» было очень похоже, что вожаки Сообщества как раз и заняты отработкой новых, неклассических технологий власти.

Их призывали к ответу, взывали к их чувству ответственности, а они только отбрехивались, прикрывались отписками и демагогией. Например, такой, что-де, правительствам Америки и России «на всякий случай» надо иметь в загашнике некоторые наработки по части управления озверевшим людским половодьем, которое однажды может подняться выше дамб страны Нидерландии и с запасом перехлестнет крышу Нью-Йоркского Эмпайр Стейт Билдинга или Московского госуниверситета.

Хитрые вожаки, впрочем, никогда не засвечиваясь персонально, умели довести до кого надо свою точку зрения.

А она состояла в следующем.

По сравнению с этими миллиардными, закипающими пока в низинах жизни массами, вся Земля и уж тем паче все центры власти – сплошная Нидерландия. То есть, имеется территория, пока что огороженная от Мирового океана. Но при малейшим волнении, родившемся в диких, никогда от создания этого мира не освещаемых глубинах впадины Тускарора, все эти перегородки окажутся не прочнее, чем коробок спичек под ногой слона.

И тогда будет поздно не только искать виноватых, – они-то, кстати, и так ясны, Адам и Ева, из-за которых люди лишились Рая, – не успеешь даже скомандовать: «В колонну по четыре, становись!»

И ковчег не поможет, даже если таковой заранее оснастить. Не успеешь, опять-таки, произвести посадку. Все ведь задавятся насмерть! Все, сколько там пар ни будет. Чистые, нечистые, крайние, полусредние и т. д.

Значит, подводили невидимые идеологи, каждый должен заранее знать свой маневр. Так сказать, загодя.

И главное дело, что каждый. Каждый человек, каждая семья, община, производственный коллектив. Каждое племя, нация, государство. Группа, союз или блок государств.

А для того, чтобы именно каждый знал свой критический маневр, надо каждого же этому и научить. Каждого – своему.

И как раз самую трудоемкую, но и самую необходимую работу предстоит провести среди этой вот самой миллиардноголовой гидры «широких трудящихся масс». Иногда, впрочем, трудящихся, иногда нет, но главное, что всегда широких. Чтобы в случае чего не металось тело этой гидры, как обезглавленная, обезумевшая от боли анаконда, проламывая своим километровым хвостом просеки в джунглях и городах.

А чтобы распределялось и рассредоточивалось. Всяк и каждый по своим убежищам. По своим норам и расселинам. По единой команде, поданной условленным знаком. Криком, песней, молитвой. Звуком трубы, несущимся с неба вместе с магической эскадрильей лунных Старфайтеров. Невыносимо высоким воплем муэдзина, зазвучавшим из всех телевизионных экранов за минуту до того, как они взорвутся и будут охвачены знаменитым среди простого народа «синим пламенем».

Короче говоря, чтобы существовала команда, к которой все так и отнесутся. Как в армии, где положено команду не обсуждать, а выполнять.

Даже, если она сомнительна или непонятна.

Даже, если опасна для исполнения.

Даже, если самоубийственна.

О! Вот тут оно все было и зарыто.

Ведь если так все будут обучены, а честнее сказать, натасканы, то зачем еще ждать и каких-то там грядущих катастроф?

Отдай команду, и они все разбегутся по своим кубрикам и отсекам дружно выполнять то, о чем ты с ними заранее благоугодно договорился.

Ах вам, ребята, в костерок по разнарядке прыгать? Что значит, жарко? Но ведь мы же договаривались? Вы же обещали! Давайте-ка, давайте, не задерживайте, вон очередь какая за вами.

Но кто сможет подать единый сигнал? Смочь-то, положим, сможет любой, допустим, высшее руководство того или иного государства. Но кого именно послушают? А это уже другой коленкор. И послушают и исполнят команду только того, кто их и натаскивал. Кто тренировал и кому обещали.

И вот тут-то и выходило, что Сообщество чуть что, то есть, как только у высшего руководства возникали какие-то сомнения, сразу заверяло, что никакая их деятельность никогда не выйдет из-под государственного контроля.

То есть все плоды каких бы то ни было социокультурных экспериментов всегда будут полностью передаваться в распоряжение компетентных органов. В виде отчетов, технологических разработок и рекомендаций.

Центр понимал, что это всего лишь ничего не значащие слова, наукообразная лапша и отговорки. Понимал, что реальная значимость таких экспериментов не в красиво оформленных папках с докладами. Реальность составляли именно те сотни (тысячи? миллионы?) людей, бросивших свои семьи и распродавших свое имущество, оставивших родные для них дома, деревни и города, и полностью готовых к выполнению единой команды. Любой.

Но поступившей не от какого-то там правительственного чиновника или ведомства. Нет, конечно. А только лишь от того, кто их и натаскивал. Кто сгонял их в овчарню перед тем, как кинуть на ее соломенную крышу пылающий факел. Кому они все это и обещали.

Да, центр все это понимал. Но дело уже зашло слишком далеко. Остановить Сообщество или хотя бы пресечь самые опасные из его поползновений прямолинейными рациональными методами было уже невозможно.

И пока ребята шалили на периферии мировых центров силы, никто не прибегал ни к каким радикальным мерам.

Все ждали. И дождались.

Когда Харт беседовал в Вашингтоне с помощником президента перед отлетом с тайной миссией в Москву, он получил подтверждение, что тайна сия имеет двойное дно.