Читать книгу - "Диагноз - Алан Лайтман"

Наступил вечер. Анит возлежал за обеденным столом в мужской половине своего дома и пил из украшенной глиняной чаши. Он был один. Рядом с ложем стоял деревянный стол, инкрустированный слоновой костью, на котором стоял большой бронзовый кратер с неразбавленным вином. Анит отобедал без гостей, и рыбьи кости устилали мраморный пол вперемешку с очистками плодов. Голова кожевенника медленно опустилась на ложе, рука, державшая чашу, ослабла, и струйка вина потекла на грудь.

Анит бездумно смотрел на потолок, ярко освещенный дюжиной масляных светильников, когда вошел Пиррий, вернувшийся из тюрьмы. Раб остановился посреди столовой, преданно глядя на хозяина:

— Он мертв.

— Тебя кто-нибудь видел? — спросил кожевенник.

— Нет, хозяин, меня никто не видел. Я спрятался в соседней камере, и все видел сквозь трещины в стене.

— Расскажи мне все.

Пиррий с жадностью откусил кусок хлеба, оставленного ему на ужин, и торопливо заговорил. Для начала — в тюрьме не было никаких следов Удавки. Ни тела, ни крови на полу. Возможно, об этом тайно позаботился кто-то из учеников софиста. Служители обнаружили тело сторожа, лежавшее на каменном полу, но его смерть беспечно объяснили неудачным падением в пьяном виде.

Казнь состоялась перед заходом солнца. Осужденных было двое. Одиннадцать постановили, что первым принять яд должен мегарец. Он отказался. Когда служитель вошел к нему с чашей, мегарец вырвался из камеры в проход и снова принялся кричать о своей невиновности. Он был высокий, сильный и красивый человек с аккуратно подстриженной бородой. Мегарец требовал свидания с женой и маленьким сыном, которые весь день простояли под дождем перед стенами тюрьмы, и служители впустили их, и они тоже принялись говорить о его невиновности. Волосы женщины были срезаны, как будто ее муж был уже мертв. Увидев семью, осужденный совсем обезумел и, начав что-то кричать, попытался разорвать на себе одежду и сбросить цепь, которой был скован. Ребенок, маленький мальчик, громко расплакался и бросился к отцу. В этот миг мегарец хотел бежать. Служитель остановил его ударом, опрокинувшим мегарца на пол. Когда он упал, его жена и сын запричитали еще громче, обещая все, что угодно, обещая продать себя в рабство, если узника тотчас отпустят на свободу. Осужденный с трудом поднялся на ноги. Он проклинал всех, размахивал цепью и выкрикивал непристойности. Он перестал узнавать свою семью, которая, плача, стояла за его спиной. Наконец он выпил яд. Потом сторож приковал его к кольцу, вделанному в пол, и вывел рыдающих жену и сына из тюрьмы.

Мегарец не дал яду подействовать незаметно. Он рвался из цепи и все время звал свою семью. Он извивался, дергался и прыгал в гневе и безумии. Изо рта его потекла пена, он начал биться в судорогах. Одного из молодых сторожей вырвало. Осужденный довольно долго продолжал трястись и дергаться. Потом обмяк, осел на пол и затих.

После этого один из служителей приготовил питье для Сократа и отнес чашу в камеру софиста. Старик только что принял ванну и лежал на ложе в чистых одеждах. Его друзья и ученики стояли вокруг ложа на коленях и плакали. Сократ принял чашу так спокойно, словно она была наполнена не ядом, а красным вином. Однако он не стал сразу пить смертельный отвар. Вместо этого он аккуратно, чтобы не пролить ни капли, поставил чашу себе на колени и короткое время продолжал говорить. Он получал явное удовольствие от объяснения своей системы мира. «Земля, если посмотреть на нее сверху, представляется такой же полосатой, как мячи, которые покрывают двенадцатью лоскутами кожи, раскрашивая их в разные цвета». После этого он отчитал своих учеников за то, что они плачут, как женщины, и призвал их набраться мужества.