Читать книгу - "Собрание сочинений в 9 тт. Том 7 - Уильям Фолкнер"

не знал, как ему удалось раздобыть эту лошадь. Проскакав на ней через двор, прямиком по одной из бабушкиных клумб (он, наверное, думал, что, везя такие известия, может себе это позволить), Сноупс обогнул дом, подъехал к заднему крыльцу, понимая, что, везет он важное сообщение или не везет, лучше ему к парадной двери бабушки не лезть, да еще с таким криком и сидя на неведомо как попавшей к нему лошади, на которой чуть не за триста ярдов было видно клеймо Соединенных Штатов, и заорал бабушке, что генерал Форрест в Джефферсоне, а целый полк янки находится меньше чем в полумиле отсюда.

Вот тут-то мы и опоздали. Позже отец сказал, что бабушкина ошибка была не в стратегии и не в тактике, даже если она ее у кого-то и позаимствовала, ибо, по его словам, оригинальность замысла давно уже не служит залогом военного успеха. Просто все произошло чересчур быстро. Я пошел за Джоби и Филадельфией, потому что бабушка выслала Ринго на дорогу махать посудным полотенцем, если появятся янки. Потом она заставила меня встать к переднему окну, откуда я мог следить за Ринго. Когда Эб Сноупс вернулся, спрятав свою новую, добытую у янки лошадь, он предложил, что сходит наверх за вещами. Бабушка всегда нам наказывала не разрешать Эбу Сноупсу разгуливать в одиночку по дому. Она говорила, что пусть лучше в доме хозяйничают янки, потому что янки постараются вести себя тактично хотя бы из простого здравого смысла: они не станут воровать ложку или подсвечник, чтобы потом продать их нашему соседу, как наверняка поступит Эб Сноупс. Поэтому она ему даже не ответила. Она просто сказала: «Стань-ка вон там, у двери, и помолчи». И в конце концов наверх пошла кузина Мелисандра, а бабушка с Филадельфией отправились в гостиную за подсвечниками, медальоном и лютней, Филадельфия ей помогала, хоть и была вольная, — однако бабушка даже не успела воспользоваться кухонными часами.

Все произошло как-то разом. Только что Ринго сидел на воротах и смотрел на дорогу. А в следующий миг он уже стоял на них, размахивая посудным полотенцем, и я бежал назад в столовую и вопил, — помню, как сверкали белки у Джоби, Люция и Филадельфии и какие глаза были у кузины Мелисандры, когда она прислонилась к буфету, прикрыв рот тыльной стороной руки, а бабушка, Лувиния и Эб Сноупс уставились друг на друга поверх сундука, и Лувиния закричала еще громче, чем я:

— Миз Коумпсон! Миз Коумпсон!

— Что? — крикнула бабушка. — Что? Где миссис Компсон?

И тут все мы вспомнили. Это было больше года назад, когда в Джефферсон вошел первый патруль янки. Война только что началась, и, как видно, генерал Компсон был единственным военным в Джефферсоне, о котором янки слышали. Во всяком случае, офицер стал расспрашивать кого-то на площади, где живет генерал Компсон, и старый доктор Холстон послал своего негра задами, через огороды предупредить миссис Компсон, а потом люди рассказывали, как офицер отправил несколько своих солдат занять пустой дом, а сам, объехав его верхом, у дверей уборной увидел старую тетку Роксану, а внутри, за запертой дверью, на корзинке со столовым серебром сидела миссис Компсон, одетая, даже в шляпе и с зонтиком. «Мисс там, — сказала Роксана, — а вы стойте, где вы есть». И люди рассказывали, будто офицер на это сказал: «Прошу извинить», приподнял шляпу и даже осадил на несколько шагов коня, а потом обернулся, созвал своих солдат и уехал.

— В уборную! — закричала бабушка.

— Черта лысого, миз Миллард! — воскликнул Эб Сноупс, и бабушка промолчала. Не то чтобы она не слышала — она ведь глядела на него в упор, но ей было все равно, как будто даже она сама могла произнести такие слова, из чего видно, что тогда творилось: у нас просто не было ни на что времени. — Черта лысого, — повторил Эб Сноупс, — вся северная Миссисипи об этом наслышана! Нет ни одной белой леди отсюда и до самого Мемфиса, которая в эту минуту не сидела бы в сортире на саквояже, набитом серебром!

— Мы опоздаем, — сказала бабушка. — А ну-ка быстро!

— Погодите, — сказал Эб Сноупс. — Даже они, даже янки уже об этом пронюхали!

— Будем надеяться, что сюда придут другие янки, — сказала бабушка. — Ну, быстрей!

— Миз Миллард! — закричал Эб Сноупс. — Погодите, погодите!

Однако тут мы услышали, что Ринго вопит у ворот, и я отлично помню, как Джоби, Люций, Филадельфия, Лувиния и кузина Мелисандра с развевающимися юбками опрометью бежали через задний двор с сундуком; помню, как Джоби и Люций забросили сундук в тесную, вытянутую вверх, шаткую будочку вроде караулки, как Лувиния втолкнула туда же кузину Мелисандру и захлопнула за ней дверь; как теперь уже крики Ринго доносились чуть не до самого дома, а потом я снова прилип к переднему окну и увидел их, когда они вскачь огибали дом — шестеро солдат в синих мундирах; они ехали быстро, но в ходе их лошадей было что-то странное, словно все они были не только запряжены парами, но и вместе тянули одно дышло; за ними бежал Ринго уже без крика, и весь парад замыкал седьмой всадник — стоя в стременах с обнаженной головой, он размахивал над нею саблей. Потом я снова очутился на задней веранде, рядом с бабушкой, над всей этой свалкой людей и лошадей во дворе, но тут оказалось, что бабушка все же ошиблась. Можно было подумать, что это не только те же самые янки, что были в прошлом году у миссис Компсон, но что кто-то им даже заранее сказал, где у нас отхожее место. Лошади были запряжены цугом, но тянули они не фургон, а столб, вернее, бревно длиной в двадцать футов, подвешенное между связанными попарно седлами, и я помню небритые, изможденные лица солдат — они нас не разглядывали, просто окидывали снизу вверх возбужденным и злорадным взглядом перед тем, как спешиться, отвязать бревно, отвести в сторону лошадей, поднять бревно, по трое с каждого бока, и побежать с ним по двору, как раз в тот момент, когда из-за дома выехал последний всадник в сером (офицер — это был кузен Филипп, хотя мы, конечно, тогда этого не знали, и предстояла еще немалая кутерьма, прежде чем он в конце концов стал кузеном Филиппом, чего мы, конечно, тоже еще не знали), с высоко поднятой саблей, не только стоя в стременах, но и почти лежа на загривке у лошади. Шестеро янки его не видели. Нам приходилось наблюдать, как отец обучает своих солдат на выгоне, перестраивая их на