Читать книгу - "Родной берег - Уильям Николсон"

Крики стали громче и ближе. Эхо выстрела разнеслось в ночи. Запахло кровью. Ларри слышал тихие стоны Саида Тархана, а потом еще один звук: рев отъезжающего грузовика.

Ларри медленно вздохнул. В ушах барабаном стучала кровь. Неужели друг умер прямо у него на руках?

– Саид?

Тархан со стоном повернул голову. Второй раны не появилось.

– Я отвезу тебя в госпиталь.

Ларри оттащил раненого на пассажирское сиденье, зафиксировав в кресле, и трясущейся рукой завел мотор. Вырулил на дорогу и развернулся, чтобы ехать назад.

Медсестры в госпитале Виктории переложили Тархана на носилки и уже в больничной палате срезали с него окровавленную одежду. Ларри ждал рядом.

– Рана серьезная?

– Жить будет. А с вами что?

– Меня не задело.

Тархан потерял сознание. Врач, осмотрев пулевое отверстие, констатировал:

– Ключица раздроблена, но артерия, к счастью, не пострадала.

Значит, вторая пуля прошла мимо цели. Как можно промахнуться, стреляя в упор? Возможно, второй выстрел был сделан в воздух. Почему?

Он возвращался в резиденцию генерал-губернатора на том же подбитом «бьюике», один, наплевав на осторожность. Теплый ночной воздух, врываясь в разбитое стекло, ласкал лицо. Ларри овладела необычайная легкость. Он будто умер, воскрес и стал бессмертным.

Пройдя через северные ворота, Ларри прошел по коридору, пугая прислугу своим видом, в маленький кабинет, где Джеральдина держала документы. Она была там одна. И уставилась на него в упор, онемев от ужаса.

– Все хорошо, – успокоил Ларри, – это не моя кровь.

И раскрыл объятия. Она инстинктивно бросилась в них.

Ларри крепко прижал к себе Джеральдину, чувствуя, как она дрожит. Он склонился к ней, и она, все понимая, подняла к нему лицо. Он неловко поцеловал ее, и она, перестав дрожать, ответила на поцелуй.

Когда они отстранились друг от друга, на платье Джеральдины алели пятна крови. Она смотрела на него в замешательстве:

– Ларри!

Внезапно все стало ясно как день. Он мог умереть на том мосту, но остался в живых. Второй выстрел был приказом: живи. Времени мало. Смерть не медлит. Покуда нам доступен бесценный дар жизни, нужно ценить его. Нужно любить друг друга.

– Я смог бы очень сильно тебя любить, – сказал он.

– Правда, Ларри?

– Ты позволишь мне любить тебя?

Он не просил любви взамен. Ей решать, отвечать взаимностью или нет. Его желания, его страхи больше не имели значения перед лицом той силы жизни, что вдруг хлынула из его сердца непобедимым потоком.

– Да, – ответила она, – да.

* * *

В госпиталь Виктории Ларри вернулся на следующий день и обнаружил Саида Тархана сидящим на койке с чашкой чаю.

– Ларри! – Он просиял. – Мой брат.

– Значит, правда будешь жить?

– Я уезжаю, брат мой. Этим вечером я уезжаю в Карачи. – Саид подал ему руку. Он не отводил взгляда от Ларри с того момента, как тот зашел в палату. – Я никогда тебя не забуду.

А в его ясном взгляде читалось то, что словами выразить нельзя.

– Значит, отправляешься строить новое государство?

– Если Богу будет угодно.

– Я буду скучать.

Тархан крепко сжал протянутую руку, кивнул и, покачивая головой, посмотрел Ларри в глаза с преданностью и любовью:

– Это правда был благородный жест, Ларри.