Читать книгу - "Четвертое сословие - Джеффри Арчер"

Армстронг даже не пытался остановить поток слов Вальчека. Курьер должен был знать, что такая книга устареет еще до публикации. Должна быть какая-то другая причина проделать весь этот путь из Москвы, чтобы пообедать с ним. Но его гость все говорил и говорил, дополняя свой рассказ ненужными подробностями. Наконец он спросил мнение Армстронга об этом проекте.

— Какой тираж планирует генерал Тюльпанов?

— Миллион, в переплете, с распространением по обычным каналам.

Армстронг сомневался, что такая книга вызовет интерес хотя бы у мизерного круга читателей со всего мира.

— Но одна моя печать стоит… — начал он.

— Мы прекрасно понимаем, как вы рискуете с подобным изданием. Поэтому мы выдадим вам задаток в размере пяти миллионов долларов, который вы распределите среди тех стран, где книга будет переведена, опубликована и продана. Разумеется, мы выплатим десять процентов агентских комиссионных. Хочу добавить, что для генерала Тюльпанова не станет неожиданностью, если книга не попадет в список бестселлеров. Ему будет достаточно, если в вашем годовом отчете будет отмечено, что вы напечатали миллион экземпляров. Распределение прибылей — вот что имеет значение, — добавил Вальчек, сделав глоток водки.

— Это разовая работа? — осведомился Армстронг.

— Если вы успешно справитесь с этим… — Вальчек замолчал, подбирая верное слово, — …проектом, через год мы закажем вам издание в обложке. В этом случае вы, разумеется, снова получите аванс в пять миллионов. А потом могут быть переиздания, исправленные версии…

— Обеспечивая таким образом непрерывный поток валюты вашим оперативникам во всех странах, где присутствует КГБ, — заметил Армстронг.

— И в качестве нашего представителя, — продолжал Вальчек, не обращая внимания на его замечание, — вы будете получать десять процентов от каждого аванса. В конце концов, почему к вам надо относиться иначе, чем к обычному литературному агенту? И я уверен, что наши ученые смогут каждый год создавать новые рукописи, достойные публикации. — Он сделал паузу. — Если только они всегда будут вовремя получать свои гонорары в соответствующей валюте.

— Когда я смогу увидеть рукопись? — спросил Армстронг.

— Она у меня с собой, — Вальчек скосил глаза на стоявший рядом портфель. — Если вы согласитесь опубликовать книгу, к концу недели пять миллионов поступят на ваш счет в Лихтенштейне. Насколько я понимаю, мы всегда вели с вами дела подобным образом.

Армстронг кивнул.

— Мне потребуется еще один экземпляр рукописи для Форсдайка.

Вальчек удивленно поднял брови.

— Его агент сидит в дальнем углу зала, — пояснил Армстронг. — Поэтому перед самым уходом вы отдадите мне рукопись, и я выйду, держа ее под мышкой. Не волнуйтесь, — продолжил он, почувствовав беспокойство Вальчека. — Он ничего не смыслит в издательском деле. Наверняка его отдел будет месяцами выискивать зашифрованные сообщения среди описания спутников.

Вальчек рассмеялся, но даже не взглянул в другой конец зала, а просто уставился на трехъярусное чудо, которое им привезли на столике для десерта.

В наступившем молчании до Армстронга донеслось одно слово от соседнего стола — «типография». Он стал прислушиваться к разговору, но тут Вальчек поинтересовался его мнением о молодом чехе по имени Гавел, которого недавно посадили в тюрьму.

— Он политик?

— Нет, он…

Армстронг приложил палец к губам, подавая знак, чтобы его коллега продолжал говорить, но не ждал ответа. Вот этому трюку русского не нужно было учить.

Армстронг сосредоточил все внимание на троице, расположившейся в соседней нише. Сидевший к нему спиной худощавый человек с тихим голосом мог быть только австралийцем, но, несмотря на очевидный акцент, Армстронг не мог разобрать ни слова из того, что он говорил. Рядом с ним была молодая женщина, которая так поразила Армстронга, когда вошла в зал. Навскидку он бы сказал, что она из Центральной Европы и, по всей видимости, родом примерно из тех же мест, что и сам Армстронг. Справа от нее лицом к австралийцу сидел мужчина с акцентом, характерным для севера Англии, и голосом, который пришелся бы по душе его старому полковому старшине. Ему явно никто не объяснил значение слова «конфиденциальный».

Пока Вальчек тихо говорил по-русски, Армстронг достал из кармана ручку и стал записывать отдельные слова на обороте меню — непростая задача, если ты не прошел подготовку у мастера высшего класса. Уже не первый раз он испытывал благодарность к Форсдайку.

Сначала он нацарапал слова «Джон Шаттлуорт, президент ВРГ», потом «владелец». Через некоторое время он приписал «Хаддерсфилд Экоу» и названия еще шести газет. Он смотрел в глаза Вальчеку и продолжал прислушиваться, потом быстро набросал еще четыре слова: «Лидс, завтра, двенадцать часов». Когда его кофе совсем остыл, на обороте меню появилось следующее: «120 тысяч справедливая цена». И наконец, «фабрики уже какое-то время закрыты».

Вскоре разговор за соседним столом перешел на крикет. Армстронг понимал, что хотя он собрал несколько кусочков головоломки, ему нужно скорее возвращаться в контору, если он хочет составить всю картину до двенадцати часов следующего дня. Он посмотрел на часы, и хотя ему только что подали вторую порцию пудинга, попросил счет. Счет принесли через несколько минут. Тогда Вальчек достал из портфеля толстую рукопись и демонстративно протянул ее через стол своему коллеге. Армстронг оплатил счет, встал из-за стола, сунул рукопись под мышку и, проходя мимо соседнего стола, заговорил с Вальчеком по-русски. Ему показалось, что на лице женщины промелькнуло облегчение, когда она услышала разговор на иностранном языке.

У самых дверей Армстронг протянул фунт метрдотелю.

— Превосходный обед, Марио, — сказал он. — И спасибо, что посадили такую потрясающую женщину в соседнюю кабинку.

— Не за что, сэр, — ответил Марио, пряча банкноту в карман.

— Могу я спросить, на чье имя был заказан столик?

Марио провел пальцем по списку заказов.

— На имя мистера Кита Таунсенда, сэр.

За этот кусочек головоломки не жалко было и фунта, подумал Армстронг, выходя из ресторана впереди своего гостя.

На улице Армстронг пожал русскому руку и заверил его, что без промедления начнет готовиться к изданию книги.

— Рад слышать, товарищ, — английское произношение Вальчека было идеальным. — А сейчас я должен спешить, иначе опоздаю к своему портному.

Он быстро смешался с толпой, идущей по Стрэнду, и скрылся в направлении Сэвил-роу.

Пока Бенсон вез его обратно в контору, Армстронг думал не о Тюльпанове, не о Юрии Гагарине и даже не о Форсдайке. Поднявшись на последний этаж, он вбежал в кабинет Сэлли и обнаружил, что она говорит по телефону. Он протянул руку и нажал на рычаг.

— Что такое ВРГ? Почему оно интересует Кита Таунсенда?

Сэлли, все еще с трубкой в руке, задумалась и через минуту предположила: