Читать книгу - "Ковентри возрождается - Сью Таунсенд"

Два часа ночи. Я сижу у ворот лондонской клиники болезней ног на площади, которая называется Фицрой-сквер. Больше я не могу сделать ни шагу, но дождь перестал, и одежда на мне подсохла. Я рада и такой малости. К полному своему восторгу, у входа в клинику я обнаружила три крепкие резинки. Одной я связала влажные волосы в «конский хвост», а двумя другими стянула складки лишней ткани, болтающейся вокруг щиколоток. Брюки-клеш были невероятной ширины. Я один-единственный раз надела их как-то на выход, как вдруг поднялся сильный ветер и вздул избыточную ткань. От колен до пят я стала похожа на галеон под полными парусами. Дерек обрадовался, когда эти брюки были понижены в ранге и стали рабочей одеждой для чистки дымохода. Он терпеть не может сверхмодных вещей. Они выбивают его из колеи.

Прежде чем заснуть, я протерла руки и лицо мокрыми листьями, собранными на площади. Мне отчаянно хотелось счистить сажу. Мимо прошли две медсестры, закутанные в теплые плащи. Они с любопытством поглядели, как я скребу шуршащими листьями по лицу. Когда они были совсем рядом, одна заметила:

– Я тоже очень люблю запах осенней листвы, но чтобы засовывать ее себе в нос – это уж слишком.

– Кстати, – отозвалась вторая, – в следующем месяце я начну слушать курс по психиатрии.

Мокрые листья не оказали на сажу никакого воздействия. Когда я посмотрела в лужу под фонарем, оттуда на меня уставилась темная как ночь физиономия. Мне сразу вспомнились «Черные и белые менестрели», их отвратительные гримасы, подмигиванье, петушиная походочка, их тросточки и цилиндры. Они пользовались у Дерека неизменной любовью. Когда Би-би-си сняла эту передачу, он послал письмо на телевидение. Помню одну фразу оттуда: «Развлечение для приличной семьи». И подписался: Дерек А. Дейкин.

Голова моя клонится на грудь; я уже сплю? Не знаю, трудно сказать, мой мозг устал. Глаза закрываются… Сияет солнце. Тепло. Пожилой человек с бачками и добрыми глазами протягивает руки и поднимает меня с земли. «Ну же, голубушка, – говорит он, – вставайте. Меня зовут мистер Периуинкль, завтрак готов». Он идет через площадь и делает мне знак следовать за ним. Мы останавливаемся у высокого дома. «Я живу здесь с больной дочерью, ее зовут Эмили», – объясняет старик. Входную дверь открывает толстый слуга в костюме повара из сказки, с печальным лицом Леса Досона[11]. Лес ухмыляется, когда я протискиваюсь мимо него в узкую прихожую. М-р Периуинкль проводит меня в комнату в задней части дома. Все залито солнцем, в его свете блекнут цвета обстановки и убранства. М-р Периуинкль говорит:

– Эмили, у нас к завтраку гостья.

Я не заметила ни кресла-каталки в углу, ни той, кто в нем сидит. Эмили катит кресло ко мне. Бледное личико, обрамленное кружевным чепцом и каштановыми локонами. Она чуть картаво произносит:

– Я видела, как вы вчега спали под двегью. Стгашно замегзли, да?

Я отвечаю: