Читать книгу - "Эви хочет быть нормальной - Холли Борн"

Как меня навещала Роуз

Я так крепко ее обняла, что чуть не задушила.

– Почему ты мне ничего не рассказывала? – спросила я, в глубине души надеясь, что крепкими объятия ми можно изгнать из ее души всю боль.

В ответ Роуз тоже меня обняла что было силы:

– А ты мне почему не сказала, что тебе хуже?

– Что это за девчонки? Скажи! Я их убью! А потом отговорюсь тем, что у меня «случилось помешательство», и меня даже не накажут!

– Эви, никогда больше так со мной не поступай, обещаешь?

Папа, стоявший рядом и наблюдавший за нами, усмехнулся:

– Девочки, вам не кажется, что на вопросы надо бы и ответить?

Роуз наконец отстранилась, и мы с улыбкой уставились друг на друга.

– Ладно, я первая, – вызвалась я. – Прости меня за то, как я с тобой обошлась… – начала я и посмотрела на папу. – И не только с тобой, со всеми вами! Я думала, что у меня все под контролем. Думала, что я такая же, как все, – призналась я и опустила глаза на изувеченные руки. – Как же я ошибалась!

Роуз снова меня обняла.

– Я тебя прощаю! Но при одном условии, – пробормотала она, уткнувшись мне в плечо.

– При каком это? – встревоженно спросила я, похлопав ее по спине. – Сразу говорю: убираться у тебя в комнате я не готова!

Роуз усмехнулась, но смех был невеселый. Мы обе знали, что я еще не скоро смогу нормально относиться к уборке. Врачи и медсестры даже разрешали мне касаться выключателя по шесть раз. По части ритуалов мне вообще позволялось многое, во всяком случае, пока я не «привыкну к новому образу жизни» – то есть к палате, к изуродованным рукам, к травматичному обострению.

– Нет, убираться в моей комнате ни к чему, – сказала Роуз. – Но я хочу, чтобы ты пообещала, что перестанешь сравнивать себя с другими.

– Что? – Я так изумилась, что отпрянула назад, разорвав наши объятия.

– Ты ведь часто говоришь: «Как жаль, что я не такая-то» или «Вот бы стать такой-то и такой-то». Ты так одержима идеей нормальности, но ведь нормальность – это скучно, а ты у нас необыкновенная! Пообещай, что перестанешь бежать от себя.

Уже, наверное, в миллионный раз за день на глаза мне навернулись слезы.

– Пусть это и прозвучит как изречение из печенья с предсказаниями, но сперва нужно полюбить себя – и тогда тебя полюбят другие!

Мы с папой переглянулись.

– Я это уже говорила, но готова повторять еще и еще, – сказала я. – Ты СЛИШКОМ МУДРАЯ для своего возраста!

Роуз пожала плечами и игриво пошевелила бровями:

– Да не говори. На самом деле я Ганди!

– Ну нет, до этого еще далеко!

Мы расхохотались, но лицо Роуз вдруг погрустнело. Я взяла ее за руку, а она даже не вздрогнула от шершавого прикосновения моих бинтов.

– Как ты? – тихо спросила я. – Мама мне рассказала, через какой ад тебе пришлось пройти… Я их убить готова, честное слово.

– Наверное, меня переведут в другую школу, – ответила она.

– Все настолько плохо?

– Да.

Я не нашла ничего лучше, чем обнять ее – так, как может обнять лишь сестра. Мы так и вцепились друг в друга, и каждая надеялась передать другой свою любовь и исцелить ее от боли. И мы немало удивились, когда папа подошел к нам и прижал нас обеих к себе.