Читать книгу - "Песни/Танцы - Алексей Ручий"

– Жесть… Чего после работы делать собираешься?

Я думаю над тем, что я собираюсь делать после работы. В принципе ничего. Дорога домой, вечер перед компьютером и сон – это и есть то самое НИЧЕГО, в которое вмещается все. Обычный набор, житейская пустота. Я сообщаю об этом Олегу:

– Ничего не собираюсь. Продолжу убивать время. Время своей жизни.

– У тебя масштабные планы…

– Вроде того.

– Не хочешь их немного поменять?

– Хочу.

– Давай тогда пересечемся, пообщаемся.

– Ты предлагаешь новый способ убийства времени?

– Если тебе так нравится…

Я думаю. Прикидываю все «за» и «против». Пожалуй, мне нравится. На самом деле не важно, какой способ ты выберешь. В конечном счете, от нас останется только пепел. И песок.

– Где и когда?

– А ты через сколько освобождаешься?

– Через полчаса, – я смотрю на часы, – нет, через пятнадцать минут.

– Смотрю, ты преуспел в убийстве времени…

– Еще бы!

– Через час в центре сможешь быть?

– Смогу.

– Давай тогда на Восстания…

– Давай.

На этом разговор можно считать законченным. Координаты заданы, установка получена. Я прощаюсь с Олегом и сбрасываю вызов. Убираю мобильный в карман и достаю еще одну сигарету. Играть – так по крупному.

Как назло время ползет медленно. Рядом стоят менеджеры из соседних офисов и обсуждают экономические перспективы нашей страны. Я ловлю краем уха их прогнозы.

– Кризис кончился, дальше нормально будет, рост…

– Какой рост? Процентов по ипотеке?..

– Чего ты краски сгущаешь? Выкарабкаемся, не из такой жопы выползали…

– Выползали… Ползуны… А по мне так жопа тут навсегда. При родителях наших жопа была, Совком называлась, мы сами в жопе сидим, только она теперь Стабильностью зовется… и на детей наших этой жопы хватит. Надо валить отсюда поскорее…

– Куда?

– Куда угодно, лишь бы подальше…

– А мы вот в Грецию месяц назад летали, там тоже жопа сейчас…

– И что?

– И ничего. Улыбаются все, на солнышке греются. Мы там вообще жестко забухали, две недели не просыхали.

– По путевке ездили?

– Ну да.

– Молодцы…

Пустые слова, бессмысленные фразы. Мне становится тошно. От отсутствия смысла во всем, что меня здесь окружает.

Я докуриваю, смотрю на часы. Еще чуть-чуть и рабочий день окончен. Я не намерен вялиться здесь из-за этого «чуть-чуть». Возвращаюсь из курилки в офис, выключаю компьютер, собираюсь и побыстрее покидаю здание бизнес-центра. Я уверен, что завтра мне никто ничего не скажет по поводу того, что я ушел на пять минут раньше, хоть это и нарушение регламента: по сути, я осуществил то, о чем думали все. Даже директор.

Покидая место работы, я чувствую некоторый прилив сил. Так бывает всегда, когда из тесного помещения со спертым воздухом вырываешься на простор. Кончается лето, августовский вечер делится остатками тепла. Совсем скоро в город пожалует осень. Ее Величество Осень – вечная тоска и апатия. Новые контрасты в нескончаемой череде однообразия.

Я иду к метро, слушаю шелест деревьев и гудки машин. Конец лета определенно символизирует разочарование, с которым рано или поздно сталкивается каждый. Это крах твоих несбывшихся ожиданий, усердно готовившихся планов, пущенных под откос. Вот скажите честно, вы летом успеваете сделать все, о чем мечтали зимой? Я – никогда.

Минут сорок уходит у меня на преодоление расстояния между местом моей работы и условленным местом встречи с Олегом. Все это время я наблюдаю за усталым и поникшим миром вокруг. Он исполнен еще не прочувствованной в полной мере тоски. Он упоен тишиной, но смычки уже занесены, чтобы исполнить симфонию разочарования. Это читается в воздухе улиц, в случайных взглядах прохожих, в какофонии метрополитена, даже в рекламных объявлениях, звучащих из динамиков на эскалаторе.

Олег уже на месте. Стоит на площадке перед станцией метро. Я спускаюсь по ступеням и иду к нему. Он улыбается.

– Здорово!

– Привет.

Мы пожимаем друг другу руки. Возможно, сейчас мы оба ошибочно надеемся, что сможем внести немного разнообразия в жизни друг друга.

– Как жизнь?..

Дежурный вопрос, куда без него? Только есть ли жизнь?..

– Потихоньку. А у тебя?

– Аналогично.

Что еще сказать? Пожалуй, нечего. Описание многогранности человеческого существования сводится к набору из нескольких избитых фраз.

– Куда пойдем?

– Давай прогуляемся пока. А потом, может, зайдем куда-нибудь – посидеть…

– Хорошо.

Мы идем от метро, переходим Невский проспект. Кругом толчея, обычная для этого места. Мне хочется поскорее исчезнуть отсюда, Олег со мной солидарен. Сворачиваем на Пушкинскую.

В сквере возле памятника великому поэту, в честь которого названа улица, на скамейках сидят бабушки с внуками и тут же распивают портвейн местные алкаши. На этом примере в принципе и заканчивается многообразие городской жизни. Мы идем дальше.

За Пушкинской – Коломенская улица, идем по ней.

– Как твоя офисная жизнь? – спрашивает меня Олег.

– «Офис» и «Жизнь» – взаимоисключающие понятия. Надеюсь, ты понимаешь…

– Ага. Маешься?

– Как и все.

Сам Олег пытается заниматься наукой, насколько это вообще возможно в нашей, в общем-то, безразличной ко всему, кроме денег, стране. Честно говоря, я не знаю, что он там делает в своем институте, в котором имеет ставку, и не пытаюсь вникать, но мне почему-то кажется, что в существующих условиях это не намного интересней того, чем я занимаюсь в своем офисе. К сожалению, мы живем в эпоху разочарований, а не великих открытий.

Что-то подобное я излагаю Олегу. Он слушает и кивает.

– В общих чертах ты, наверное, прав. Но с деталями я не согласен…

Не хочу спорить. Спор – вообще бессмысленная штука, особенно когда оба спорщика на мели.

– Куда мы идем?

– Куда глаза глядят.

На Разъезжей мы сворачиваем в сторону центра. Проходим несколько кварталов, начинается Петербург Достоевского. Даже в двадцать первом веке этот район сохранил в себе дух и колорит эпохи, запечатленной в произведениях великого писателя, свидетелем которой он был. Дворы-колодцы, перенаселенные коммунальные квартиры, полные сумасшедших старух, иногородних студентов, алкоголиков и мигрантов. Лишь первые этажи зданий заняты магазинами и местами – офисами. В моем сознании этот район упорно ассоциируется с самоубийством.