Читать книгу - "Белладонна - Карен Молинэ"

Казематы мы оборудовали по собственному скромному разумению. В них нет окон, откуда открывался бы вид на цветущие поля, только голые кирпичные стены, низкие потолки да кромешная темнота, запах сырости и отчаяния, наваливающийся на пленника даже прежде, чем за ним закроется дверь. Толстые деревянные двери с тяжелыми железными засовами и крошечным квадратным оконцем. И крюки на стенах, чтобы он не убежал.

Мы не говорим между собой о казематах. Хватит с нас того, что мы знаем: они существуют.

* * *

Вы наверняка успели заметить, что я опускаю множество нудных, утомительных подробностей нашего переезда. Достаточно сказать, что поездка в Виргинию сразу после Рождества была тяжелой. Белладонна угрюмо молчала, как и раньше бывало неделями; Брайони в ответ на замкнутость матери злилась и капризничала, без конца то одевала, то раздевала Сэма, и я уж начал бояться, что бедная кукла рассыпется на куски. Хотя девочке еще нет семи, она развита не по годам и на редкость проницательна. Она куда лучше всех нас, в том числе Маттео, умеет управляться с перепадами настроения своей матери. Меня беспокоит, что эта прелестная малышка намеренно стремится разделить бремя маминых страданий. Дети по натуре чрезвычайно щедры. Но все-таки я внимательно слежу за Брайони: как бы у нее не начали проявляться черты характера ее отца.

Мы все за этим следим. Только молча.

Брайони очень огорчится, когда узнает, что мы не вернемся в Нью-Йорк, что мы вырвали ее из привычного распорядка жизни и забрали из любимой школы. Пожалуй, надо было подготовить ее заранее, чтобы она успела попрощаться с подругами, но у Белладонны не было настроения заниматься этим. Впрочем, и всеми остальными делами тоже. Она подарила Джеку большое золотое кольцо с изящной резной буквой «Б», но почти ничего не сказала ему. Она вообще мало разговаривала после страшных ночных событий в темноте. У нас с ним состоялся долгий мучительный разговор, он обещал не терять контакта с нами. Я знаю, что сердце его разбито, но он переносит расставание стоически. Его героизм не уступает непреклонности Белладонны.

Я уже успел соскучиться по Джеку, но еще больше хочу, чтобы с нами был Маттео. Но на это надежды нет. Слишком эгоистично и несправедливо было бы желать, чтобы они переехали к нам завтра же. Пусть Маттео и Аннабет побудут вдвоем, подальше от наших чудачеств. Не мне винить моего дорогого старшего брата за то, что он хочет пожить вдали от нас. Нет, мы, конечно, народ замечательный. Но все-таки…

Проклятье. Слава Богу, хоть кто-то из моих близких радуется жизни.

* * *

Однажды, вскоре после нашего переезда, я нахожу Брайони под одним из громадных мраморных столов в салоне. Она заливается горькими слезами. На коленях у нее Сэм в ярко-розовом купальном костюмчике.

— Что стряслось? — осторожно спрашиваю я и пытаюсь взять ее на руки. Но она отталкивает меня, и я спешу позвать маму. Давно настало время поговорить с дочерью.

Белладонна подходит, садится под столом рядом с дочерью, обнимает ее и держит, пока рыдания не переходят в горестные всхлипы.

— Я хочу к Лягушонку, — говорит Брайони, размазывая по щекам слезы. — Хочу к Дромеди. Хочу к Будильничку. Хочу к собачкам. Хочу домой.

— Собачки должны остаться в Нью-Йорке, — ласково возражает Белладонна.

— Почему? — спрашивает Брайони. — Почему им нельзя приехать сюда с нами? Здесь всем хватит места.

— Конечно, милая, — отвечает мать. — Но есть много причин, почему мы их не взяли. Во-первых, Джек остался в городе совсем один, без нас, а без собачек ему станет скучно. Ты же не хочешь, чтобы он скучал, правда? — Брайони надувает губки, потом трясет головой. — И еще собаки должны охранять наш дом в Нью-Йорке. Они домашние собаки, привыкли жить в доме и не любят переезжать с места на место. Ты же не хочешь, чтобы они плакали каждую ночь, потому что скучают по дому? Собаки не умеют жаловаться, когда им плохо, только люди умеют. — Она глубоко вздыхает.

Брайони смотрит на маму, не зная, что сказать.

— Наши собаки знают только один дом — тот, к которому они привыкли, — продолжает Белладонна. — Боюсь, если они приедут сюда, то будут бегать по полям и в конце концов потеряются, и мы никогда их не найдем. — Она не говорит дочери, что наши ирландские волкодавы слишком знамениты. Даже здесь, в глухом уголке Виргинии, может оказаться человек, который слышал о клубе «Белладонна» и его прославленных четвероногих часовых.

— Я хочу домой, — опять плачет Брайони.

— Я тоже хочу домой, но придется нам пожить немного здесь, — говорит Белладонна. — У нас появятся новые друзья, ты пойдешь в новую школу…

Брайони начинает реветь во весь голос. Мне не в чем ее упрекнуть.

— Не хочу новых друзей, не хочу в новую школу! Хочу домой! — вопит она. — Я тебя ненавижу! — Она швыряет в Белладонну Сэма и выскакивает из салона, бежит к себе, бросается на кровать и захлебывается в рыданиях.

Белладонна смотрит на меня. Ее глаза помутнели от страха. После той сцены в подвале она до сих пор сама не своя. А может быть, наоборот — я боюсь признать, что она стала самой собой. Она хрупка, как сосулька, свисающая с крыши, и я с минуты на минуту жду, что она обломится.

— Принести его? — спрашиваю я. Она подбирает Сэма и кивает. Я спешу в буфетную, где Бьянка держит сюрприз для Брайони.

Мы с Белладонной вместе поднимаемся наверх и идем в спальню к Брайони. Она все еще всхлипывает. Белладонна ложится на кровать рядом с ней, и Брайони пытается ее спихнуть.

— Послушай, милая, я поступила плохо, что не рассказала тебе заранее о нашем переезде, — говорит Белладонна. — Мне не хотелось расстраивать тебя перед Рождеством. Но, надеюсь, вскоре все мы привыкнем жить здесь. Тут живет много детей, с которыми ты сможешь играть, здесь чище и гораздо лучше, чем в Нью-Йорке. Ты меня простишь?

— Нет, — выдавливает Брайони и прячет лицо в подушки. — Мне нравится в Нью-Йорке. Терпеть не могу Виргинию.

— Я не корю тебя за то, что тебе нравится Нью-Йорк, — говорит Белладонна, немного помолчав. — Мне там тоже очень нравится, как и тебе. Но мы когда угодно можем вернуться туда в гости. Может быть, через несколько лет мы переедем жить обратно. Поживем — увидим. А пока что у меня есть для тебя подарок. Надеюсь, он немножко развеселит тебя. Хочешь посмотреть?

— Нет. Не хочу, — отвечает Брайони, глубже зарываясь в подушки. — Уходи.

— Но ты ему нужна, — говорит Белладонна.

Проходит несколько минут, и любопытство в Брайони пересиливает обиду. Она садится на кровати.

— Вот, — говорит Белладонна. — Смотри, он твой. Его зовут Базилико.

Базилико — это крошечный щенок длинношерстной таксы. Мы назвали его итальянским словом, означающим базилик. Он невероятно забавен — толстенькая лохматая колбаска на коротких лапках. Интересно посмотреть, что сделают наши ищейки, когда увидят это существо.

— Его мама заболела и не может ухаживать за ним, — поясняет Белладонна. — Поэтому ему очень нужна ты. Мы сделали ему маленькую кроватку, и он сможет спать здесь. Тогда ему не будет одиноко. Хочешь ухаживать за ним?