Читать книгу - "Международное тайное правительство - Алексей Шмаков"

Названные революционные учреждения распространяются на Китай и Японию, где, впрочем, имеются еще и самостоятельные тайные организации. А что касается самого Китая, то здесь главенствует орден «Сан-Хо-Гоэи». Центр его в Пекине. Верховным же его Гроссмейстером до недавнего еще времени состоял Шюа-ким-фан. Соответствуя палладизму, «Сан-Хо-Гоэи» сносится с Верховной Догматической Директорией в Чарльстоуне непосредственно.

Независимо от сего, англичане занесли и свое франкмасонство в тот же Китай и в Японию, где таким далеким путем образовались ряды подчиненных Альбиону «лож» и «лагерей», состоящих в ближайших сношениях с масонскими учреждениями всех пяти частей света. Данное занесение представлялось тем более легким, что и до него европейские и американские масоны дружественно принимались тайными обществами как «Небесной Империи», так равно и «Империи Восходящего Солнца».

Наряду с сектами измаилитов и бабистов, существующими в мусульманском мире с X века по Р. Х., тайные общества Китая и Японии особенно при посвящении в высшие степени своего ритуала, да и вообще при дрессировке своих адептов руководствуются, приблизительно, сходными с масонством обрядами и приемами. Желтолицые отличаются, быть может, изысканнейшей жестокостью, но едва ли отличаются по существу от «цивилизованных» масонов, как проповедников утонченного разврата, тиранической дисциплины и предательства злодеяний.[70]

Таким образом, несомненно, что иллюминаторы Германии, бабисты Египта, Персии и Сирии, а также франкмасоны и мартинисты Франции вместе с последователями «Древнего и Вновь Принятого Шотландского Ритуала» (Rite Ecossais Ancien et Adopte) равно находятся в приятельских отношениях с ассоциациями оккультистов Азии.

Важность этого факта для России, особенно перед нашими непостижимыми катастрофами в Маньчжурской эпопее, достаточно очевидна. Остается разве добавить следующее.

Русский военный агент в Париже полковник граф Муравьев был удален, как утверждала всеведущая тамошняя пресса, по интригам евреев и масонов на пути второго процесса Дрейфуса за то, что, не в пример другим, видел чересчур много. Уже во время Японской войны, 28 января 1904 года в газете «Gaulois» граф напечатал письмо, раскрывающее глаза на роль тайных обществ Дальнего Востока:

«Интерес всякого европейского государства, сколько возможно, придти на помощь России, так как рано или поздно, но эта самая Европа вся целиком, будет иметь дело с фанатизированными, обогатившимися и сплоченными желтолицыми, которые двинутся на завоевание мира под руководством японского генерального штаба…

Изолированные на своих британских островах и в Америке, англосаксы воображают, будто желтые никогда не приобретут возможности посягнуть и на них. С другой стороны, они пребывают в уверенности, будто франкмасонство, ими же проведенное несколько лет тому назад в Японию, даст необходимое оружие для контроля, обуздания и направления желтых, облагодетельствованных чарами «Великих Востоков» арийства («Grand Orient» – наименование масонов во Франции).

Но они попадутся в ловушку в тот именно день, когда, раздавив континентальную Европу, желтолицые воспользуются тем же франкмасонством, как орудием против самих англосаксов.

Желтолицые обладают кое-чем получше франкмасонства, а то, что у них есть – гораздо древнее и могущественнее. Посему даже в настоящий момент европейское масонство для них только средство к проникновению в тайны белых друзей и к изучению их, так сказать, вблизи».

Отсюда становится понятным, что предоставленная собственной участи и, вместо поддержки с чьей либо стороны, встретившая англосаксов, увы, как союзников Японии, Россия оказалась перед задачей непосильной не только для нее, а и для самой Великобритании, равно как, вообще, для какой либо иной из держав Европы.

Принимая во внимание, с другой стороны, что, задавшись целью достигнуть равноправия, т. е. расселения по всей земле русской для эксплуатации и порабощения нас, международное еврейство стало, в свою очередь, помогать Японии своей коварной прессой и не менее лукавыми телеграфными агентствами, нельзя не придти к выводу, что положение нашей родины было воистину беспримерным. Потаенный заговор стал неодолимым врагом.

Раскрыв многое, чего мы еще не ведаем, справедливый историк, без сомнения, признает, что никакое мужество и никакой гений вождей, даже среди пламенного патриотизма всей страны, не могли бы при таких условиях дать нам победу.

Если японцы сейчас не допускают в Порт-Артур своих друзей, а наших лютых врагов, англичан, то как могла бы уберечь свои тайны Россия в период войны, когда отравленные иудаизмом предатели издевались над скорбью русского народа в самой Москве? Если мы и поныне ничего не знаем о действительном положении японской армии, флотов, арсеналов и финансов хотя бы в критические моменты кровавой трагедии, приведшей нас в Портсмут, то как, не беря в расчет иудеев, английского масонства и японских тайных сообществ, уразуметь преследование злым роком русского оружия хотя бы в доблестной, беспримерной защите Порт-Артура?!..

Еврейству это послужило, как нельзя больше, на руку. Осрамить, добить все, что еще на Руси оставалось незапятнанным, – такова была настоятельнейшая из задач всемирного кагала.

Иначе, как дав своей либеральной, якобы русской челяди да и самой «освободительной» прессе своей этот фальшивый козырь, даже и еврейство, без сомнения, не считало возможным приступить ни к обучению нас патриотизму, ни к облагодетельствованию через «ненаказуемые» плутни в новой еще для России, хотя весьма крупной шулерской и азартной «игре в свободу». Только опозорив страну, можно было вырвать из сердца ее обманутой молодежи, равно как из сознания разнузданных, крайних ее элементов, любовь к родине.

Затем не иначе, как по достижении указанного результата возможно было осмелиться на затаптывание в грязь русского национального флага и на замену его красным. Наконец, лишь по совершении всего этого безнаказанного для кагала мыслимо было перейти к подтасовке итогов выборов в Первую Государственную Думу и украсить своих политических шаббесгоев зелеными тряпками, как эмблемой «народной свободы» в России…

Но недаром музой Клио давно отмечено, что на театре всемирной истории еврейству никогда не удавалось и едва ли когда-либо удастся пробраться в первый ряд кресел… Кагал и у нас провалился именно в последнюю минуту, а мы, должно быть, едва ли скоро дадим ему второй бенефис!

С другой стороны, если весьма справедлив, хотя и спорен, парадокс, что консервативный народ воспитывается либеральным правительством, то уже совершенно бесспорно, что ожидовленное, хотя бы и «освободительное», движение отнюдь не способно выдвинуть либеральных министров. Ведь по таинственному закону контрастов разве не сказал сам Мардохей Маркс, что он уже никак не марксист?!