Читать книгу - "Записки карманника - Заур Зугумов"

При таком жизненном раскладе отдыхать бы ему давно на нарах Крестов или Лефортова, а возможно, и париться на вечной койке в Казани, если бы не был он постоянно востребован сильными мира сего. Но рано или поздно «все проходит», как говаривал когда-то его древний библейский предок, и кому, как не Шмуэлю Соломоновичу, было лучше других понимать это?

Но как отличить зерна от плевел? В определенное время сделать эту пробивку на вшивость бывает просто жизненно необходимо. Вот и решил старый еврей разыграть со своим племянником спектакль, который, как показало время, они с блеском нам и продемонстрировали.

Кстати, оказалось, что Муся, племянник Шмуэля Соломоновича, никогда не был ни картежником, ни тем более наркоманом. Он даже и табака-то не курил на самом деле. Для того чтобы умудриться промести пургу на малинах среди катал и игровых – в основном старых каторжан, а значит, и прекрасных психологов, – у человека должен был быть не просто Божий дар пургомета, но и отважный дух в сердце. И хотя я ни разу в жизни не видел этого Мусю, не отдать должное его артистизму, уму и преданности я не могу.

После того как все, кому нужно было узнать о том, что Шмуэля Соломоновича «выставили», узнали об этом, ему стали соболезновать и первое время присматриваться, а не мудреный ли ход конём сделал старый еврей?

Но почти все склонялись к тому, что грабеж все же имел место. Ведь любому и каждому в этой стране было ясно, как белый день, что советские грабители, не выжав все, что только можно выжать из богатого и влиятельного ювелира, никогда бы не оставили его в покое. А любой еврей при таких обстоятельствах готов отдать последнее, лишь бы сохранить жизнь, здоровье и покой своей семьи. Да и дети с зятем были искренни, не догадываясь, что произошло на самом деле, и это не могло не броситься в глаза любому умнику. О супругах и говорить было нечего: краше в гроб кладут… Шмуэль Соломонович был слишком умен, чтобы доверять женщинам такие тайны.

Время шло, и все постепенно становилось на свои места. Не зря ведь говорят, что время – не просто хороший доктор, но и прекрасный учитель. Когда окружающие поняли, что Шмуэлю Соломоновичу в этой жизни уже вряд ли что-нибудь поможет подняться и вновь стать на обе ноги, его стали сторониться и обходить вниманием, что старику только и было нужно.

Но главным все же было не это. Мудрый еврей застраховал себя не только от зависти своих сородичей и коллег, но и от неизбежного рэкета со стороны власть имущих. Пусть страховки этой хватило и не на всю оставшуюся жизнь, но несколько лет передышки он получил. «А за это время, как говорят на Востоке, либо шах умрет, либо ишак сдохнет», – справедливо рассуждал ювелир.

Так и произошло. И лишь несколько бедных родственников, о которых он прежде вспоминал разве что в дни еврейской Пасхи, протянули ему руку помощи, ничего не требуя взамен. Они были искренни и бескорыстны и, самое главное, не считали свой поступок чем-то особенным. Они были истинными евреями, которые привыкли помогать попавшим в беду сородичам, нисколько не думая о какой-либо благодарности, кроме уважения к себе. Эти люди жили по древним заветам Моисея, который говорил когда-то: «Если же будет у тебя нищий кто-либо из братьев твоих, возьми его и пусть живет с тобой».

И это обстоятельство было старику дороже, чем все сокровища Гузерта и Офира.