Читать книгу - "Плененная королева - Элисон Уэйр"

Алиенора знала, что муж пытается польстить ей.

– Обаяние мало что принесло мне при дворе Людовика, – фыркнула она, не желая сдаваться. – Но такой брак станет всем на пользу. Он может привести к более мирным отношениям между Англией и Францией.

– Нет сомнения, что правители Европы радостно потирают руки в надежде получить для своих дочерей такого выгодного жениха, как французский наследник, – плутовато заметил Генрих. – Но я думаю, у нас есть большое преимущество. Я всегда могу заманивать короля Франции Вексеном, как зайца морковкой!

– Говорят, Людовик вне себя от счастья теперь, когда у него появился наследник, – сказала Алиенора, вспомнив странное ощущение радости за бывшего мужа, когда она получила известие из Франции. Людовик ждал рождения сына невероятно долго, и она сама не оправдала его надежд в том единственном, что имело для него значение. Наконец Господь ответил на его молитвы, и Алиенора была рада этому. – Во Франции, насколько мне известно, были пышные торжества по этому поводу. На маленького принца возлагают большие надежды. Его уже назвали Филип Август – на манер древнеримских императоров.

– А я слышал, его назвали по месяцу, в который он родился. И еще, что ему дали прозвище Богоданный, – добавил Генрих. – Надеюсь, что при таких именах принц не пойдет в отца. Придется ему соответствовать полученным именам! – Он отдал девочку няньке, поднял кубок, осушил его и потянулся к кувшину. – Выпью еще вина, потом переоденусь, стряхну дорожную пыль и пойду приветствовать моих славных анжуйских баронов.

Алиенора смотрела на него, думая, будут ли они когда-нибудь снова близки настолько, чтобы не прикрывать отчуждение бессмысленными любезностями и общими фразами.

– Есть какие-нибудь новости о нашем друге архиепископе? – спросил Генрих. За его легкомысленным тоном слышался навязчивый интерес.

– Есть, но обрадовать тебя нечем, – ответила Алиенора. – Он по-прежнему живет в монастыре в Сансе и по-прежнему грозит тебе отлучением. Говорят, что Кларендонские конституции привели его в бешенство.

Генрих мрачно посмотрел на жену:

– Ему следует смириться с этим и признать необходимость перемен. Мое терпение на исходе.

Давно пора, подумала Алиенора, но от комментариев воздержалась, боясь нарушить установившийся между ними хрупкий мир. Поэтому она просто улыбнулась и снова позвала няньку, чтобы та привела других детей поздороваться с отцом.

Генрих пришел к ней тем вечером исполнить супружеские обязанности. По крайней мере, так это выглядело – он отбывал долг. Никогда прежде, занимаясь с ней любовью, не был он таким бесстрастным. Алиенора потом лежала без сна, мысли ее метались. Похоже, то, чего она давно опасалась, случилось, и Генри больше не любит ее, между ними теперь только брак по расчету – то, ради чего его заключили, достигнуто. Считалось, что ее чувства не имеют значения. Но они имели значение, и еще какое!

Алиенора посмотрела на спину спящего мужа, его мощные очертания были белесыми и неясными в лунном свете, проникавшем в комнату через высокое окно. Увидев Генри, она поразилась тому, каким мужественным он стал в самый расцвет своей зрелости, когда энергия переполняла его. Да, он чуть пополнел в талии, но все еще был похож на быка – широкогрудый, а чертами напоминающий льва. Как она любила и желала его! Алиенора ничего не могла с собой поделать. Из всех мужчин, что она знала – и знала в библейском смысле, – никто не мог сравниться с ним. Но теперь она боялась, что Генри больше не принадлежит ей. Подушка королевы была мокра от слез.