Читать книгу - "Версия Барни - Мордекай Рихлер"

Эй, нани-нани — вот, выхватил для смеха из сегодняшней «Глоб энд мейл»:

«ВЕРНАЯ» ЖЕНА УБИВАЕТ МУЖА И ПОЛУЧАЕТ СРОК УСЛОВНО

После 49 лет брака забота о больном — «слишком тяжкое испытание»

Верная 75-летняя жена, убившая тяжело больного мужа перед самым празднованием их золотой свадьбы, вчера вышла на свободу из зала уголовного суда в Эдинбурге.

Бедной страдалице дали два года условно после того, как она призналась, что в июне прошлого года задушила мужа подушкой, собираясь затем покончить с собой с помощью чрезмерной дозы снотворного. Суд принял во внимание то, что они с мужем были «преданными и любящими супругами» в течение сорока девяти лет. Однако, когда с муженьком, с этим хамом, который всегда думал только о себе, случился обширный инфаркт, наложившийся на хроническую почечную недостаточность, его жене стало слишком трудно о нем заботиться, и она впала в депрессию. Ц-ц-ц, бедняжечка! Ее адвокат [В Шотландии адвокат, выступающий в уголовном процессе, до недавнего времени назывался стряпчим, а после реформирования судопроизводства официально именуется адвокатом-солиситором. — Прим. Майкла Панофски.] объяснил, что уход за мужем в последнее время становился для нее «все более неподъемной ношей». «В ночь убийства, — сказал он, — муж пытался встать с кровати, она велела ему снова лечь, а он не подчинился. Тогда она ударила его и, когда он упал, положила ему на лицо подушку, причинив смерть от удушья». Вице-председатель Высшего уголовного суда Шотландии сказал, что он удовлетворен приговором, ибо было бы неправильно в данном случае подвергать ее наказанию, связанному с лишением свободы. «Этот случай по-настоящему трагичен, — сказал он. — Бывает, что оказываешься в ситуации, совладать с которой не способен. Совершенно ясно, что преступление, если таковое при этом совершается, происходит в период умственного помрачения либо депрессии, вызванной перенапряжением».

Сия трогательная история любви и верности, вышедшей этим престарелым битникам боком, напомнила мне об одном из немногих оставшихся у меня приятелей септуагинариев, и я в тот же вечер пошел на Вестмаунт-сквер, купил коробку бельгийских шоколадных конфет и отправился с визитом к Ирву Нусбауму, которому хотя и стукнуло уже семьдесят девять, но он все так же бодр и по-прежнему активно занимается делами общины. Ирв (дай бог ему здоровья) постоянно пребывает в страхе за судьбу нашего народа, но сейчас его больше заботит референдум. Не далее как вчера самый оголтелый из атакующих защитников Проныры предупредил les autres[238], что если мы в массовом порядке проголосуем против, то нас накажут.

— Что ж, это хорошая новость, — прокомментировал Ирв. — Тем самым наш болван побудил еще тысячу нервных евреев взяться за чемоданы. И спасибо ему. Но пусть они лучше выбирают Тель-Авив, чем между Торонто и Ванкувером.

— Ирв, ну что с тобой делать! До чего же ты злобный старикашка!

— А ты вспомни, как в дни нашей молодости юные пепсоглоты [Слово «пепсоглот» является бранным. Это жаргонное наименование франкоканадцев. Считается, что они за завтраком пьют пепси-колу. — Прим. Майкла Панофски.] маршировали по Мэйн-авеню, скандируя «Смерть жидам», а газету «Девуар» нельзя было читать — возникало впечатление, будто ее редактирует Юлиус Штрайхер[239]! Ты должен помнить: в те времена были закрытые отели в Лаврентийских горах, куда евреев не пускали ни под каким видом, а в здешние банки евреев и кассирами не брали, пусть у тебя даже жена нееврейка, все равно. Мы, как идиоты последние, жаловались, изо всех сил боролись с дискриминацией! А теперь вот задним числом вдумайся, и, если тебя тоже волнует судьба Израиля и выживание еврейского народа, тебе станет ясно, что антисемитизм — это перст Божий!