Читать книгу - "Чего вы хотите? - Роман Сенчин"

– Ну, если прилетел, то можно и поучаствовать.

– Ясно, – девушка сделала пометку. – Буду вас курировать в эти дни. Обо всех изменениях постараюсь сообщать заранее. График постоянно меняется, уточняется.

– Понял.

Всё было сказано, а микроавтобус полз еле-еле. За окном медленно проплывали огромные свежие здания «Икея», «Метро», «Вольво», «Леруа Мерлен», «Тойота», «Атак»… «Н-да, теперь основные силы, бетон и стекло в магазины вкладывают», – подумалось Шулину, и он усмехнулся этой мысли. Действительно, глупой. Что ж, есть покупатели, спрос, значит, будут возникать новые и новые магазины, торговые центры. Вон сколько людей на одном этом шоссе. Несколько тысяч. Им всем нужно есть, у них есть квартиры, которые неплохо бы обставлять удобной мебелью, оснащать современной техникой. У большинства загородные дома, которые тоже неплохо бы оснащать…

Да, несколько тысяч человек в тысячах автомобилей, большинство из которых недешевые. Наших «Жигулей», «Волг», а тем более «Москвичей», «уазиков» практически не попадается, зато японских, корейских, немецких, шведских – вся дорога от горизонта до горизонта. Что впереди, что сзади… Автомобили необходимо обслуживать, а желательно, как советуют специалисты, – менять каждые три года. После трех лет эксплуатации начинаются проблемы. Да и действительно, «Тойота» – это не «уазик», который на всю жизнь… Хотя появись у Шулина возможность купить «Тойоту», он наверняка бросил бы свой «уазик» и потом менял бы «Тойоту» в положенный срок на новую. Расставался бы без сожаления, зная, что новая – еще лучше.

Может, на самом деле не нужны эти северные города и поселки, где самой природой они не предусмотрены. Лишь высасывают деньги из страны… Будут прилетать на вертолетах вахтовые бригады на месяц, а потом, отработав, возвращаться в теплые, без гнуса и копоти края, где абрикосы висят над окнами, месяц-другой греться на солнышке, напитываться витаминами, готовиться к очередной смене…

Телестудия поражала своими размерами, высоченным потолком, обилием сложной аппаратуры. Какой-то космический корабль далекого будущего, а не телестудия, декорации в которой завтра будут разобраны и наверняка списаны – для следующего разговора премьер-министра с народом сделают новые, еще более яркие и внушительные.

Поначалу Шулину было приятно сидеть в удобном кресле, интересно изучать обстановку, но вскоре стало жарко, – вроде и свежий ветерок надувал из бесшумных кондиционеров, а дышать нечем, пот под свитером щекочет спину, бока. Жарко было и от обилия людей, и, главным образом, от освещения. Мало что в глаза светили мощные фонари, так еще и стены утыканы лампами, висят переливающиеся белым, синим, красным панели, огромные экраны. Может, и не все эти приборы накаляли воздух, но создавали ощущение, что ты внутри духовки. Ощущение это усиливала стеклянная стена справа – за ней столы с компьютерами, бегают люди…

А в студии девушки, под руководством молодого человека – режиссера, видимо, – пересаживали некоторых зрителей и участников будущей встречи. Шулина не трогали – как сразу определили в первый ряд, так и оставили в покое… Нет, однажды обратили внимание. Подошла дамочка с оранжевыми волосами, в руках коробочка и кисточка. Без прелюдий стала прикасаться кисточкой к его лбу. От неожиданности Алексей Сергеевич отшатнулся; оранжевая оправдывающимся тоном объяснила:

– Бликовать будет. Нужно пригасить.

– М-м, понятно. Пудрите…

Глядя на сидящих в креслах, на работников студии, Шулин удивлялся – почти всё это была молодежь, люди лет двадцати-тридцати. Он оказался чуть ли не самым старым.

– Так! – похлопал в ладоши режиссер. – Внимание, господа! Владимир Владимирович уже прибыл. Прошу всех соблюдать порядок, не шуметь, не выкрикивать. Заостряю внимание: мы находимся в сфере ФСО!.. Тем, кто задает вопросы, микрофон у журналисток не выхватывать, говорить коротко и внятно. Эфир у нас прямой, поэтому всё должно быть слаженно, четко. Все меня поняли?

Ему ответили аплодисментами.

Премьер-министр появился ровно в двенадцать часов. Бодро сбежал по ступенькам, кивнул пригласившему его за стол крупному светловолосому ведущему с детским лицом. Уселся, поздоровался. И посыпались вопросы. То ведущий задавал, то находившаяся за стеклянной стеной известная журналистка Мария Ситтель, то сидевшие в студии, то люди в других городах, появлявшиеся на большом экране. Владимир Владимирович обстоятельно, но и без особого увязания в теме, отвечал.

Вопросы по большей части были серьезные, даже смелые, некоторые наверняка неприятные премьеру. Про массовое убийство в станице Кущёвская, про совсем недавнее побоище на Манежной площади, про пожары под Москвой, с которыми справиться сумели только дожди, про взрывы в метро, взрывы на шахте Распадская, про Ходорковского, мозги в гараже, бандитизм в Гусь-Хрустальном… Шулин слушал, и пыл, который нагнетался в нем в последние недели, угасал, угасал в чужих бедах, горе, неблагополучии. Неблагополучии, получалось, всей страны.

Прошлые встречи Владимира Владимировича с народом он смотрел урывками, вполглаза, быстро уставал, да и тратить три-четыре часа на сидение перед телевизором было жалко. А теперь поневоле не пропускал ни слова, не позволял себе задуматься о постороннем – ведь в любую минуту одна из девушек с микрофоном могла подойти к нему.

И еще не позволял отвлечься, дергал вопрос: если нынешний премьер-министр, а в прошлом, на протяжении восьми лет, президент и до того какое-то время премьер-министр в курсе всех проблем, если, судя по его ответам, он хочет, чтобы было лучше, то почему этого движения к лучшему не происходит? Такого явного, для большинства бесспорного движения. Ощущение, что огромная страна сползает в пропасть, а ее украшают пестрыми блестяшками – как их? стазы? зразы? – чтобы сползание не было так заметно.

Но людей не обманешь, они видят, чувствуют, что сползают. Трубы, которым сорок лет, лопаются, асфальт проваливается, бандиты управляют целыми городами, в шахтах никакой защиты от метана, наши новые «Лады» ломаются сразу после схода с конвейера, бензин, сделанный из нашей нефти, мы покупаем за границей, в Белоруссии даже.

– На одной из своих пресс-конференций, – в очередной раз обратился ведущий к премьеру, – вы как-то сказали, что для того, чтобы в стране всё было нормально, каждый должен тяпать свою делянку. Каждое утро вставать, – ведущий улыбнулся, и премьер улыбнулся тоже, качнул головой, – и тяпать. Знаете, мы нашли человека, который так и поступал. Причем практически в буквальном смысле этого слова. Он, когда уволили всех его товарищей, – тут Шулин всерьез напрягся, догадавшись, что говорят, скорее всего, о нем, – один поддерживал в работоспособном состоянии целый аэродром. В результате спас восемьдесят человек. – Ведущий нашел глазами Шулина. – Сейчас он находится в нашей студии. Я попрошу Марию Моргун подойти к этому человеку.

– У нас в студии, – торжественно заговорила девушка в синем платье, – начальник вертолетной площадки Алексей Сергеевич Шулин из поселка Временный Республики Коми. Именно на ту взлетно-посадочную полосу, которую Алексей Сергеевич поддерживал в течение двенадцати лет, в сентябре приземлился самолет «Ту-154М», который летел из Якутии в Москву. У самолета отказали все бортовые приборы. И вот… – речь девушки прервали аплодисменты, захлопал и премьер. – И вот, как мы помним, экипаж самолета наградили, Алексея Сергеевича награды пока обошли, но народ оценил его работу по достоинству, и интернет-сообщество признало его народным героем. Сегодня, я знаю, – обратилась девушка к Шулину, – у вас наболевший вопрос, с которым вы приехали… Пожалуйста.