Читать книгу - "Записки бизнесюка - Павел Чувиляев"

Также и с ботинками. У дальнобоев всегда самая лучшая обувь, какую только можно достать. Работать тяжёлыми педалями по 12 часов в сутки без хороших ботинок — мука. А в горах, особенно на уральских перевалах, во время туманов поверхность педалей иногда покрывается тонким слоем влаги, которая умудряется просачиваться даже в герметичные кабины. Тогда от качества обуви зависит жизнь. В дороге дальнобой будет носить грязный бушлат и экономить на желудке — есть БП (продукты быстрого приготовления). Как говорят шофера: «То, что люди не дожрали, кладут в БП и называют «доширак-дожирак»; вот мы и дожираем». Но тот же дальнобой $1,5–2 тысячи за хорошие горные ботинки выложит, и не поморщится. Такую обувь редко продают, чаще меняют «по ноге», и уж тем более, никогда не дарят. Но сейчас такая обувка красовалась на ногах алкаша. Известное дело: расслабился дальнобой, снял тяжёлые горные ботинки, поставил их сушиться на сиденье, а сам отошёл ненадолго. Да не проверил, что пассажирская дверь незапертой осталась. Я посмотрел на продавца утюгов с откровенной неприязнью.

— Мужик, купи утюг!

Видя, что я вышел из задумчивости и смотрю на него, продавец вновь затянул свою песню. Мой взгляд скользнул по товару, который он держал в руках.

— Мужик, купи утюг!

Надо сказать, товар и продавец соответствовали друг другу. Гладильный агрегат родился ещё в доэлектрическую эпоху и представлял собой просто-напросто чугунную болванку с ручкой. Из тех, что надо ставить на плиту и долго греть, прежде чем использовать по назначению. Покрывавший этот, с позволения сказать, утюг слой ржавчины соперничал густотой и цветом с щетиной на лице продавца. «Да, утюг ты не крал», — подумал я, — «небось, достал из сарая или с антресолей в квартире и теперь загоняешь на опохмел».

— Мужик, купи утюг!

Заметив, что мой нос выбрался из шарфа и повернулся в сторону товара, продавец начал проявлять заметную активность. Левая рука уже придерживала меня за рукав, а правая совала допотопный утюг прямо в лицо. И при этом дрожала так, что я вынужден был отшатнуться.

— Мужик, купи утюг! Недорого!

— Отстань! Не нужен мне твой утюг. У меня дома электрический есть.

— Мужик, а электричество выключат? А тебе на работу брюки погладить? Мужик, купи утюг, пригодится!

— Отстань ты со своим утюгом! У меня плита электрическая. Если электричество вырубят, всё равно не поглажу!

— Этим погладишь, мужик! Тут три килограмма. Он и холодный гладит. Мужик, купи утюг!

— Вот пристал! Сказал же, не нужен мне твой утюг. И вообще у меня дома жена есть, она и гладит. А ты отваливай, пока не пришибли!

И я отвернулся от настырного алкаша и закурил.

Продавец, однако, был не из тех, кто привык отступать. Уж не знаю, имеется ли в Покрове школа агрессивного маркетинга, и известны ли утреннему алкашу такие слова. Но дальнейшие его действия вполне могли бы стать в той школе учебным пособием.

— Жена говоришь? Мужик, так у тебя жена есть?

— Ну, есть.

— Мужик, так у тебя, наверное, и тёща есть?

— Ну, есть.

— Мужик, купи утюг! Три кило! Тёщу убьёшь…

Грянул хохот. Оказывается, пока я курил, вокруг уже собралось человек 5–6 дальнобоев, собирающихся в путь. Другие подходили. Они же такие: хлебом не корми, дай только поглазеть и позубоскалить. Да не успею я до Владимира доехать, как эта хохма по рациям до Владивостока добежит!

— Смотри, мужик, ручка какая удобная, — продолжал изгаляться алкаш. — Тёща уснёт, а ты за ручку возьмёшь, и ей прям по башке! Мужик, купи утюг!

Короче, утюг я купил. Разумеется, за цену, эквивалентную бутылке водки. И в очередной раз понял, что большинство заграничных пособий о методах продаж — всего лишь развлекательное чтиво.

Хочешь с успехом продавать что-то в России — учись у местных алкашей!