Читать книгу - "У стен Малапаги - Рохлин Борис"

Вышел. Промозгло, но есть утешение: улицы, вид с моста и не только, — множество и разное. Стараюсь беречь и не торопить время. Наоборот, придерживаю по возможности.

Вернулся немного утомлённый. Но по-хорошему. Переступил робко и света не зажигал. Верка спала. Сразу воодушевление и подъём. Тихо на цыпочках, — дыхание оставил за дверью. Обнаружил забывчивость, снял галоши. Поставил на нижнюю книжного, где не было. Чтоб избежать шума. Всегда против. Семейная жизнь должна протекать тихо. Без суеты. Когда-нибудь да закончится. Не знаешь, утешаться или огорчение. Но торопиться ни к чему. Можно, конечно, сбежать. Через окно, например. Благо, крыши. Ставни открыл, преодолел и свободен. Но Верку жалко. Дура, но. От меня проку никакого, сознаю. Однако символически. И что скажут? Кто, не знаю. Кто-нибудь. Без этого не обходится.

Прилёг. Думал, усну… Нет, как всегда. Стоит прилечь, начинается. Вспомнил Веркин день рождения. Проводил гостя до входной. Возвращаюсь. А Василий Верке ноги целует. Сделал вид. Она в кресле, он на коленях стоит и целует. Но я вид сделал. Я всегда вид делаю, когда.

Лучше к словесности обратиться. В ней всегда неожиданность и перспектива.

«Слушали

по повелению

его сиятельства господина генерал-аншефа и разных орденов кавалера графа Петра Ивановича Панина, коим конторе на представление ее знать дает, за какими притчинами его сиятельство не в состоянии исполнить высочайшаго ея императорскаго величества повеления… Приказали: в сходствие оного повеления…»

Слог какой и орфография, но мимо. Чувствую. Хотя если постараться и думать с пропусками, то прошлое предстает неожиданным и в оперении. Красиво.

Интересно. Не ожидал. Удивлён и интригует. Верка ушла. Нет, не. Уехала. Вот чистая душа! Знает, думаю. И сообщила.

Галоши при мне. Любая погода доступна. Сейчас в основном размышляю об общей и частной природе наций, народов, поголовье пернатых и членистоногих. Хотелось бы заложить основания новой науки о приматах. Они милые, с открытым седцем и без задних. Видел в зоопарке. Не просто, но помогает. Времени свободного меньше. Я давно разрешил бы эту задачу, задумчивость мешает. Часто впадаю и не выйти.

Решил посетить Людку. Из сентиментальности. Имеет отношение. Да и приглашала. Отвлекись, говорит, есть на что. В пятницу лучше всего. В субботу никто никуда не торопится. А мне и во все дни недели торопиться некуда. Прибыл вовремя. Была не одна. Знакомить не стала. Мне все равно. Я не любопытный. Предоставила самому. Не торопись, говорит. Сколько захочешь, столько пожалуйста. Но её — не беспокоить. Дал слово и сосредоточился.

Затейливый оказался мир. Забыл обо всём. О Верке тоже.

Вначале лестница, широкая, как Невский. Покрыта ковром с леопардами, попугаями, павлинами. Лемуры, грифоны орлиные, рогатые люди с глазами спереди и сзади, пигмеи, сатиры, кентавры, фавны, гиганты, птица феникс…

Попал в музей изобразительный. Картины, скульптура в мраморе, дереве и бронзе, витражи и что-то имени Синаххериба. Не силён, не уяснил доподлинно. Вероятно, ошибка.

Пошли рыцари. В доспехах и с мечами. Сразу понятно, жизнь их — героические поступки. Совершат, по домам не расходятся. Совершают снова. И так всю жизнь. Рыцарь не чета японскому самураю. Тот всё пешком подвижничал. А рыцарь на коне. Сером в яблоках или другой масти. При нём оруженосец. Рядом и нераздельны. Прекрасная дама присутствует, отдалённо, как идеал. Дамы были представлены в непомерном количестве. Личики не привлекали. По глазам видно, забывают быстро и не хранят. Обязаны, но не делают. Старятся и умирают, не дождавшись.

Не заметил, как. Неожиданно и вдруг, без перехода — доходные дома, фабрики, каналы, церкви, кладбища. Последних особенно много. Странно смотреть. Черта городская — и вот.

Зал генеалогический. Предков Алика не видел. Пропустил, конечно. Больно много.

Воздухоплавание, аэронавтика, аргонавтика, нумизматика. Такое чувство, что когда-то здесь был. До Верки или ещё до.

Дары природы сменили сирены и наяды. Плещутся, хохочут и все на Верку похожи. Очень зазывно. Признаться, не думал, сколь соблазнительно. Хотел дотронуться, настоящие или кажутся. А одна, что ближе, как врежет. Не понял, ногой, что ли. И проснулся.

Уснул на скамейке. Разбудили властные структуры. Так нынче в лексиконе. Хотели с собой. Но взять нечего. Галоши разве. И отпустили с напутствием. В литературном не принят, пока. Пересказывать не буду. Вот она, задумчивость! Хорошо, положительные попались, а то…

Встал, огляделся. Тихо, глухо, сыро. Сиренево. Снега навалило и продолжает. Дома стоят молча. Аптека, продуктовый. Фонарь робко и что поблизости освещает. Галоши при мне. Раскрыл зонтик и пошёл. Куда? — спросите. Умолчу. Потому что и сам не решил. Ещё.