Читать книгу - "Я сказала правду - Керстин Гир"

– Ай! – вскрикнул он. – С нами, стариками, вы спокойно можете немного подурачиться!

– В следующий раз я возьму вилку, – предупредила я.

Напротив меня сидели Тина с Франком, Хизолой, Хабакуком и Арсениусом. На Тине был такой же брючный костюм, как и на Лулу, только светло-коричневый.

– Есть, есть, хотим есть! – завопили Хабакук и Арсениус, стуча вилками по столу. Незадолго до этого я подарила им по айподу – конечно, с педагогической точки зрения это было не очень правильно, но деньги у меня сейчас водились, а они все правильно написали в своем послании. От изумления они как минимум еще четверть часа вели себя хорошо. Я оценила, что они не спросили про ноутбук или телевизор.

Но теперь они снова стали такими же, как обычно.

– У меня такое ощущение, что мы ужинаем с какими-то дикими туземцами, – произнесла двоюродная бабушка Адельхайд, которая сидела через два места от меня. – В наше время дети совсем не умеют себя вести. Когда мы были маленькими, нас били розгами, если мы не сидели тихо.

Это замечание очень заинтересовало Арсениуса и Хабакука. Они попросили бабушку Адельхайд рассказать поподробнее, и та поведала, как однажды учитель ударил ее так, что у нее кровь по ногам текла. Арсениус и Хабакук были в полном восторге.

– И когда же это было? – спросила двоюродная бабушка Элсбет (по крайней мере, я думаю, что это была Элсбет) с другого конца стола.

– Хм, в тысяча девятьсот... Хотя, может быть, я это тоже видела в каком-то фильме, – задумалась двоюродная бабушка Адельхайд.

– Красивое платье, – подметила Тина. – Тебе очень идет. Ты похудела, да?

– Может быть, немного.

– Я бы тоже предпочла платье, – жалобно сказала Тина. – Но мама настояла на этом брючном костюме...

– Он выглядит очень даже неплохо, – пыталась поддержать я сестру.

– Жалко только, что он цвета какашки, – добавил Хабакук, а Арсениус ту же завопил:

– Цвета поноса! Мама наложила в штаны! Мама наложила в штаны!

Дедушка Август вытащил какой-то листок из кармана.

– Мои стихи. Я без очков не вижу. Прочитай мне их, пожалуйста, моя дорогая внучатая племянница, – обратился ко мне дедушка.

– «Слушай, кто-то там идет, холла хи, холла хо, – прочитала я. – Наверное, это мой милок, холла хи-ха-хо». Дедушка Август, это оригинальный текст песни, ты должен сочинить свой.

– Да-да, – согласился тот. – Но мне как-то ничего в голову не пришло.

Мой сотовый в сумке заиграл симфонию «Юпитер».

– Теперь этот зануда мне совсем не даст выступить, – запричитал двоюродный дедушка Густав. – А я так люблю петь. Это несправедливо. Я знаю столько прекрасных песен и пою просто великолепно. Женщины штабелями укладывались к моим ногам, когда я пел.

– Откуда эта прекрасная музыка? – поинтересовалась двоюродная бабушка Адельхайд.

– Из сумки Герри, – пояснила Тина. – Герри! Мы должны отключить сотовые.

Я вынула телефон из сумочки.

– Да, – прошептала я в трубку.

– Привет, милая. Чем занимаешься? – как ни в чем не бывало, спросил Оле.

– Он хочет оставить меня за бортом! Боится, что я привлеку к себе все внимание своим выступлением, – жаловался двоюродный дедушка Густав. – С этой его дурацкой игрой на пианино!

– Оле, сейчас неподходящий момент. Я на серебряной свадьбе в «Лексингтоне», о которой я тебе рассказывала, и сотовые здесь под строжайшим запретом, – прошептала я.

– В «Лексингтоне»? Ты уже видела Миа?

– Нет, пока еще нет, – ответила я. – Но у меня с собой перцовый баллончик на всякий случай.

– И как это сумка может играть такую красивую музыку? – удивлялась двоюродная бабушка Адельхайд. – Я тоже такую хочу, Генрих. Спроси у Герри, где они продаются.

– Чарли сказала, что ты подписала договор аренды на новую квартиру, это правда? – спросил Оле.

– Да, все верно. Это отличная квартира в южной части города. А я тебе разве не рассказывала об этом? Вчера я получила ключи.

– Нет, мне ты не рассказывала, – ответил Оле. – Видимо, ты забыла. Тебе не кажется это немного странным?

– Что именно?

– Ну, что все знают о твоем переезде, а я, твой друг, не знаю.

– Оле, ты не мой друг – ну, то есть, конечно, ты мой друг, но не в этом смысле...

– А зачем тебе вообще нужна новая квартира? Ты можешь переехать ко мне – хоть сейчас!

– Спасибо за предложение. Но – нет, спасибо.

– Герри, все эти игры, чтобы потянуть время, тебя недостойны, – произнес Оле.

– Оле, это никакие не игры!

– Ты уже несколько недель держишь меня на расстоянии. Если это не игра, то что?

– Горькая правда, – сказала я, но Оле не засмеялся.

– Я хочу получить четкий ответ. Только это меня устроит. Ты любишь меня или не любишь? Ты хочешь быть со мной или нет?

– Конечно, я очень, очень тебя люблю, Оле, ноя...

– Герри! Убери эту штуку, тетя Алекса идет! – прошипела Тина.

– Э-э... знаешь... я сейчас не могу говорить... – прошептала я, спрятавшись за двоюродным дедушкой Генрихом.

– Да или нет? – продолжал настаивать Оле. – Тебе нужно просто сказать, да или нет. Это не так уж сложно.

– А какой был вопрос?

– Герри, не перегибай палку!

– Пожалуйста, Оле, я...

– Ты хочешь быть со мной? Да или нет.

– Что такое? Здесь кто-то не выключил сотовый? – услышала я грозный голос тети Алексы.

– Оле...

– Сумка Герри может играть музыку, – сообщила двоюродная бабушка Адельхайд.

– Да или нет? – спросил Оле.

– В данный момент, скорее, нет. Извини. Не люблю, когда мне к виску приставляют пистолет.

– Понятно, – протянул Оле. – Значит, ты хочешь и дальше играть в прятки.

– Ты хочешь получить ответ...– начала я, но Оле уже положил трубку. Я зашвырнула сотовый в сумку как раз вовремя, за секунду до того, как меня обнаружила тетя Алекса.

– Чтобы больше из твоей сумки я ни звука не слышала.

– Яблоко от яблони, – плаксиво заметил двоюродный дедушка Август. – Ее сын от меня тоже ни звука слышать не хочет. С нами, стариками, нельзя так обращаться.

– Хочешь, мы за тебя сочиним стихи, дедушка Август? – предложил Арсениус. – Мы с Хаба- куком здорово умеем рифмовать. Вот послушай. Если бы у меня тоже была гангрена, холла хи, холла хо, не избежать мне твоей красоты плена, холла хи-ха-хо.

– И еще что-нибудь со словом «какашка», – предложил Хабакук.