Читать книгу - "Спортивный журналист - Ричард Форд"

– Ну, они заминировали все порты в этой, как ее, сейчас посмотрю, – она заглядывает в газету, – в Никарагуа.

Делия сминает газету, глядит на меня, помаргивая. Это маленькая, смуглая, морщинистая, как игуана, женщина, обладающая, однако, множеством твердых мнений о международных отношениях и о том, какими им следует быть.

– Каспара это ужасно расстроило. Он считает, что нас ждет второй Вьетнам. Как раз сейчас звонит вашингтонским знакомым, пытаясь выяснить, что там на самом деле происходит. Он считает, что еще сохранил некоторое влияние, хотя как это может быть, я не понимаю.

– Я на пару дней уезжал из города, Ди, – сообщаю я, любуясь парочкой розовых глиняных фламинго, купленных Деффейсами в Мексике.

– Ну, я вообще не понимаю, почему мы должны минировать чьи-то порты, Фрэнк. А вы? Только честно.

Она встряхивает головой в глубоком личном разочаровании нашим правительством – так, точно оно нравилось ей больше всех прочих и вдруг повело себя непостижимым образом. Моя же голова становится на миг пустой, как крынка, только перезвон семинарских колоколов и заполняет ее. «Восстань, душа, воззри и бодрствуй, новый день над землею горит». Я обнаруживаю, что не помню ни лица, ни имени нынешнего президента, и воображению моему, невесть по какой причине, является актер Ричард Чемберлен в бурнусе и с красиво подстриженной эдвардианской бородкой.

– Думаю, все зависит от того, какая на то есть причина. Но выглядит, по-моему, как-то нехорошо.

Я улыбаюсь ей поверх плоской верхушки изгороди. Мне приходится вести себя с Делией как положено взрослому человеку, поскольку, если я буду неосмотрителен, наша разница в возрасте – сорок пять примерно лет – приведет к тому, что я почувствую себя десятилетним мальчишкой.

– Если такова наша политика, Фрэнк, значит, мы лицемеры. А нам не следует забывать сказанного Дизраэли о правительствах консерваторов.

– Боюсь, я этих слов не помню.

– Он сказал, что их деятельность – организованное лицемерие, и был прав.

– Я помню, что написал Томас Вулф о защите мира от лицемерия. Но тут немного иное.

– Мы с Каспаром считаем, что Штатам следует построить вдоль всей мексиканской границы стену, такую же, как Великая китайская, и поставить на ней вооруженных солдат – дать этим странам ясно понять, что у нас тут и своих забот хватает.

– Хорошая мысль.

– Тогда мы, по крайней мере, решим нашу проблему черного человека.

Что думают Делия и Каспар о Бособоло, я не знаю, однако спрашивать не собираюсь. Для противницы колониализма в ней слишком сильны колониальные инстинкты.

– Вы, писатели, всегда готовы подставить парус любому ветру, Фрэнк, какой бы ни задул.

– Ветер может пригонять нас в очень интересные места, Делия.

Я говорю это с серьезностью лишь пародийной, поскольку Делия очень хорошо меня знает.

– Я видела в магазине вашу жену, Фрэнк, по-моему, у нее не очень счастливый вид. С ней были двое милых малышей.

– У них все хорошо, Ди. Может быть, день тогда был неудачный. Она иногда расстраивается из-за гольфа. И имеет на то основания, потому что честных шансов начать настоящую карьеру не получила. Думаю, она пытается наверстать упущенное.

– Я тоже, Фрэнк. – Делия кивает, лицо ее похоже на старую кожаную перчатку, затем с радующей глаз аккуратностью складывает газету.

Я уже готов вернуться к моим розам и диким яблоням. Мы с Делией понимаем, что у каждого из нас имеются свои личные дела, относимся к ним с симпатией, и мне этого достаточно. Несколько секунд я наблюдаю за ее котом, Скакунком, – тот крадучись огибает растущие под флагштоком Каспара розы, не сводя глаз с птичьей кормушки, на которую опустился воробей. Время от времени Скакунок принимается скакать ночами по моей крыше, будит меня, я даже думал купить рогатку, но так и не собрался.

– Человек не создан для одинокой жизни, Фрэнк, – вдруг наставительно сообщает Делия, глядя мне в лицо.

– В такой жизни есть свои плюсы, Делия. Я уже почти свыкся с ней.

– Давно вы читали «И восходит солнце», Фрэнк?

– Да, пожалуй, давненько.

– Вам стоит перечитать, – говорит Делия. – Книга содержит важные уроки. Этот человек кое-что понимал. Каспар однажды встретился с ним в Париже.

– Он всегда был у меня одним из любимых.

Это неправда, однако Делия на вранье и напрашивалась. Нет ничего удивительного в том, что ее взгляды на наш сложный мир датируются 1925 годом. Вполне возможно, то время было лучше нынешнего.

– Знаете, мы с Каспаром поженились на седьмом десятке лет.

– Не знал.

– Да, вот так. У Каспара была милая толстушка-жена, она умерла. Я с ней даже встречалась однажды. Ну а мой бедный муж умер задолго до этого. В сорок втором, в Фесе, мы с Каспаром разок согрешили и с тех пор не упускали друг дружку из виду. Услышав о смерти Альмы, его толстенькой жены, я позвонила ему. Я в то время жила с племянницей в Мэне, а через два месяца мы с Каспаром поженились и поселились рядом со штаб-квартирой в Гуаме, это было последнее место его работы. Никак не ожидала от жизни такого подарка, Фрэнк. Правда, я и сама не сидела сложа руки.

Делия улыбается – жестковато, как будто мое будущее известно ей и оно далеко не так чудесно.

– Прекрасный сегодня день, верно, Ди?

– О да. Замечательный. Уверена, все дело в Пасхе.

– Лучшего просто не припомню.

– Я тоже, Фрэнк. Может, заглянете к нам на той неделе, скотча с Каспаром выпьете? Ему понравилось бы, если б вы зашли, поговорили с ним по-мужски. По-моему, история с минированием сильно его расстроила.

За четырнадцать лет моей жизни здесь я побывал в доме Деффейсов всего два раза (и оба что-то чинил), и в еще одном неискреннем приглашении Делии вовсе нет желания обидеть меня. Наши соседские отношения пришли к естественному завершению, хоть она и слишком вежлива, чтобы признать его неизбежность, – мне это ее качество нравится. Я поднимаю взгляд к синеве утреннего пасхального неба и, к великому моему удивлению, вижу большой воздушный шар, несомый токами мерцающего воздуха, в котором покачиваются его швартовные концы, – большую красную луну с изображенной на раздутой оболочке улыбающейся физиономией. Из корзины торчат головы двух крошечных человечков, они смотрят вниз, указывают на нас пальцами, подшучивают один над другим, восторженно ахают.

Интересно, откуда они поднялись? С земли одной из расположенных неподалеку штаб-квартир мировых корпораций? Из стоящего на берегу Делавэра поместья какого-то богача? Как далеко видят они в ясный день? Не грозит ли им опасность? Чувствуют ли они, что опасность им не грозит?

Делия, шара, по-видимому, не заметившая, ждет моего ответа на приглашение.

– Хорошо, Ди, – улыбаюсь я. – Скажите Каспару, что я зайду к вам на неделе. У меня есть для него хороший анекдот.