Читать книгу - "Отступница - Уарда Саилло"

Вдруг у меня появилось совершенно четкое ощущение, что правильно, а что — нет. У меня появилось мужество защищать себя как личность. Я не хотела, чтобы меня затащили в моральную помойку, в которой находились мои родственники.

Хватит! Хватит наконец!

Вместе с Рабией я отправилась к женщине-гинекологу. Она дала подтверждение, что я девственница. Сейчас мне это кажется смехотворным, но тогда для меня это было очень важным. Девушка должна покидать свою семью нетронутой. Я хотела доказать дяде, тетке и кузинам, что я достойна уважения. Справку от врача я оставила дома на подоконнике.

Когда Вальтер вернулся в Марокко, мы решили вместе лететь в Касабланку, чтобы получить мою визу. Однако дядя отказался отпустить меня вместе с этим мужчиной.

— Вам там придется переночевать, — запричитал он. — Я знаю, как это бывает: вы будете спать в одной комнате и заниматься сексом. Разврат! Бесчестие! Я этого не допущу! Вы должны взять меня с собой!

Мне было понятно, что для дяди вопрос заключался совсем в другом. Он хотел быть с нами, чтобы выжать из Вальтера еще больше денег.

Мы решили попытаться совершить невозможное и получить визу в тот же день. Вальтер заказал билеты на первый самолет в Касабланку и на последний — обратно. На поход в посольство у нас оставалось всего шесть часов. Он продемонстрировал билеты дяде, который, скрежеща зубами, вынужден был отпустить нас, поскольку ночевка не была предусмотрена.

Я летела на самолете впервые в жизни. Когда самолет авиалинии «Ройал Марок» оторвался от земли, я вцепилась в поручни кресла совершенно мокрыми от пота руками. Полет прошел нормально, за исключением момента, когда нам подали завтрак. Я не ожидала увидеть пластиковые чашечки с молоком. Когда я лихо открыла одну из них, все содержимое оказалось на рубашке Вальтера.

Он с изумлением посмотрел на меня:

— Ты зачем это сделала?

— Я не знаю, — заикаясь, произнесла я. — Думала, что это повидло.

Когда при посадке началась тряска, я держалась за его руку. У меня появлялось от этого теплое чувство защищенности — я так давно искала его.

В аэропорту мы сели в такси, за рулем которого был пожилой мужчина.

— Можно тебя спросить, дочка, куда именно ты поедешь, когда получишь немецкую визу?

— В Мюнхен, сиди.

Таксист направил машину к краю дороги и остановился. Он повернулся ко мне.

— В Мюнхен! — с восторгом воскликнул он. — Какая ты счастливая! Мюнхен — это рай, дочка. Если ты туда попадешь, с тобой уже ничего плохого не может случиться. Аллах, наверное, очень любит тебя, раз Он уже при жизни посылает тебя прямо в рай. Пусть Он и дальше будет на твоей стороне. Аминь.

— Аминь, — ответила я.

Я усмотрела в этом выражении восторга хороший знак для моего будущего.

Перед немецким посольством стояла очередь, которая начиналась на улице и тянулась до ступенек консульского отдела. Очередь, казалось, не двигалась.

Многие из людей, стоявших тут, находились в очереди несколько дней. Это были в основном молодые мужчины, сжимавшие в руках новые паспорта, измученные ожиданием, но полные надежды на лучшее будущее.

Вальтер просто прошел вдоль очереди. Мне это было очень неприятно. Мужчины с завистью косились на меня, потому что меня сопровождал иностранец.

В приемной сидел араб с огромными усами.

— Салам алейкум, — сказала я. — Можно мне забрать свою визу?

Секретарь едва взглянул на меня.

— Добро пожаловать, красавица, конечно, с удовольствием. Только вам придется встать в конец очереди.

Я обернулась и посмотрела на лица людей, которые ждали в очереди.

— Вы имеете в виду, что я должна спуститься по лестнице и встать в конец очереди на улице?

— Вот именно, красавица, — сказал секретарь. — Все так делают.

Вальтер сообразил, что тут все обернулось не так, как он ожидал.

— В чем дело? — спросил он.

— Мы должны встать в конец очереди, — перевела я ему содержание разговора.

— Он что, рехнулся? — пробормотал Вальтер и повернулся к секретарю. Он все тщательно подготовил. Вальтер имел обыкновение разрабатывать стратегию на все случаи жизни и записывать свои планы на листочках бумаги. Он не курил, но вдруг у него в руке появилась пачка сигарет. Целлофановая обертка была надорвана, и в ней торчала свернутая купюра в пятьсот дирхамов.

— Извините, — сказал Вальтер и положил свой немецкий паспорт и пачку сигарет на стол секретаря. Этот маневр показался мне довольно неуклюжим. — Я — немец и хотел бы срочно поговорить с моим консулом.

Секретарь посмотрел на Вальтера. Это была очень неприятная ситуация. Он медленно вытащил купюру из пачки и небрежно бросил ее на стол.

— Спасибо за сигареты, — сказал он, — но у вас тут что-то попало в пачку.

Я прониклась гордостью за своего земляка, который не дал себя подкупить. Он с достоинством отклонил попытку коррупции со стороны моего жениха. «Один-ноль в пользу Марокко», — подумала я, и одновременно мне стало немного стыдно за себя, что я, подумав так, противопоставила себя своему будущему мужу, который к тому же действовал в моих интересах.

Тем не менее действия Вальтера возымели успех. Какая-то дама, говорившая по-немецки, вышла из задней комнаты, и они с Вальтером пару минут дискутировали о чем-то на своем языке.

Затем Вальтер сказал:

— Ладно, идем отсюда и перекусим где-нибудь. Через два часа виза будет готова.

Мы посидели в ресторане и еще до обеда вернулись в посольство. Виза действительно была готова; она позволяла мне находиться в Германии на протяжении трех недель.

Секретарь отдал мне паспорт прямо в руки.

— Если верить этой визе, — сказал он, — то через три недели вы снова будете здесь. Но вы слишком красивы, чтобы возвращаться сюда. Да хранит вас Аллах на вашей новой родине. Желаю вам приятного путешествия. Мир вам.

Он раскусил меня. Спускаясь по лестнице мимо людей, которые с паспортами в руках и с надеждой в сердце ожидали разрешения на доступ к лучшей жизни, я вдруг как никогда ясно почувствовала, что все здесь — это мое прошлое. Моя жизнь в Марокко закончилась, и меня ждала новая жизнь. Я боялась ее, но вообще-то она могла быть только лучшей.

— Может быть только лучше, — прошептала я по-арабски, выходя из посольства. — Может быть только лучше.

— Что ты говоришь? — спросил Вальтер.

— Может быть только лучше, — сказала я по-французски. Это был язык нашего общения. Немецкий я собиралась выучить только после приезда в Мюнхен.

— Будет лучше, — сказал Вальтер и взял меня за левую руку, потому что правой я все еще судорожно сжимала паспорт с драгоценной визой, которую мне так поразительно быстро удалось получить.