Читать книгу - "Самая прекрасная земля на свете - Грейс Макклин"

«Да нет, то, что ты сказала раньше».

— И мы с папой будем жить там… — сказала я.

«Да, это, — сказал Бог. — Видишь ли, вот в этом Я как раз не уверен».

— Что? — сказала я.

«Да уж такое дело, — сказал Бог. — Твой папа. Ты как, уверена, что его можно назвать верующим? Он в последнее время не очень-то правильно себя ведет».

Я моргнула.

— Но папа верит в Тебя! — сказала я. И засмеялась. — Ты прекрасно знаешь, что верит! Просто он в последнее время устал, на него столько всего свалилось…

А Бог сказал:

«А вот Я совсем не уверен, что он в Меня верит».

— Ты вообще меня слушаешь? — сказала я. И вскочила. — Ты должен спасти папу!

«Это не меняет того факта, что он больше в Меня не верит».

— Нет! — закричала я. — Верит! И вообще, сделай же что-нибудь!

И тут Бог посмотрел на меня. Я почувствовала, как Он на меня смотрит, и все вокруг застыло, и по коже побежали мурашки. Он сказал:

«На твоем месте Я бы сказал то же самое самой себе».

— Себе? — сказала я. — А я-то что могу сделать?

Бог засмеялся.

«Джудит, да ты посмотри, сколько ты уже всего наделала!»

Я моргнула. Потом опустила голову на руки. Потом снова подняла и сказала:

— Да, я много всякого наделала, верно. — А потом очень тихим голосом, таким тихим, что никто, кроме Бога, точно его не услышал, сказала: — Если кому и положено умереть, так мне.

«Ты умница», — сказал Бог тихо.

— Что? — сказала я.

«А то, — сказал Бог. — Ты, понятное дело, права. Не будь тебя, ничего этого не случилось бы. Только ты и можешь спасти своего папу. Он совершил грех, Джудит. Он утратил веру — это величайший грех. Он заслужил смерть. И он умрет — если кто-нибудь не спасет его…»

— А кто? — сказала я. — И как?

Бог вздохнул.

«Ты что, не помнишь? Око за око, зуб за зуб…»

— Жизнь за жизнь, — сказала я.

«Если кто-нибудь отдаст Мне взамен свою жизнь…»

— А-а, — сказала я, и голос мой был тихим, как ветерок, летящий куда-то в другое место.

«Другого пути нет, — сказал Бог. — Это Основной Закон. Помнишь?»

Я почувствовала, как ветер ударил в лицо, будто бы я стояла на краю утеса, и я почувствовала, как земля колышется под ногами.

«Ты ведь любишь его, да?» — сказал Бог.

— Да.

Но я больше не думала про папу. Я тогда вообще ни о чем не думала.

Бог сказал:

«Ну так как, ты готова его спасти? Давай живее, решайся, а то будет поздно».

— Да, — сказала я, потому что решаться, собственно, было незачем. Был миг, когда я подумала, увижу ли я все-таки Красу Земель, а потом и это стало неважно.

Но мне нужно было знать наверняка одну вещь.

— Ты должен будешь пообещать мне, — сказала я вдруг, — Ты должен будешь мне пообещать, что, если я это сделаю, папа не умрет.

«И где же твоя вера?» — сказал Бог.

— Ты должен мне пообещать! — закричала я.

«Ну ладно, — сказал Бог. — Вот ведь напасть! Обещаю».

Я сглотнула и посмотрела на свои ботинки. А потом сказала:

— Можно, я тогда к нему схожу?

«Только быстро».

Я пошла к двери. Хотела идти быстро, но тело двигалось так, будто в нем почти села батарейка.

Подойдя к двери, я положила ладонь на ручку.

— Бог, — сказала я, — а я действительно могу его спасти?

«Да, — сказал Бог. — Можешь».