Читать книгу - "Рецепт Колдуньи - Валентин Черных"

Страх у нее, наверное, возник еще в утробе. Ее мать скрывала свою беременность от своей матери, как потом, через шестнадцать лет, будет скрывать свою беременность и она.

Мать всегда чего-то боялась: родителей, начальства, что не хватит денег до зарплаты, что ее уволят с работы. Каждый день мать подсчитывала, сколько денег истрачено и сколько осталось.

И она тоже боялась. Вначале — испачкать белое платьице.

— Девочка должна быть аккуратной! — кричала мать и больно шлепала.

Потом в школе она очень боялась получить двойку.

Забеременела она в десятом классе на новогодней вечеринке. Вернее — после вечеринки, в подъезде. Молодой учитель химии даже не снял с нее, а приспустил колготы и трусики и все бубнил, что он немного, только чуть-чуть. Она боялась, что если оттолкнет его, то он рассердится. У нее по химии всегда были тройки, а где тройка, может быть и двойка. После она подумала: если это то, о чем мечтают мальчики и девочки лет с двенадцати, то это совсем неинтересно.

Забеспокоилась она через три месяца после вечеринки, но все чего-то ждала, боясь рассказать матери.

Через четыре месяца мать заметила сама и повела в поликлинику. Гинеколог, пожилая тетка, осмотрела ее и спросила:

— Выпускные экзамены в июле?

— Конечно, как у всех, — ответила она.

— Сдавай, рожать тебе только в конце сентября.

— Но я не хочу рожать!

— Не боись, — сказала тетка и закурила, — все рожают.

— Я не боюсь, я не хочу.

— Не хотеть надо было четыре месяца назад. Сейчас делать аборт поздно, — тетка выдохнула сигаретный дым.

А ведь на всех сигаретных пачках написано: «Министерство здравоохранения предупреждает: курение опасно для здоровья»! Если врачи не верят своему министерству, значит, можно не верить и врачам.

— Зови мать, — сказала тетка. — Наверняка сидит в коридоре.

Она все еще надеялась, что мать уговорит тетку сделать дополнительные анализы и вдруг выяснится, что она совсем не беременна, врачи ведь тоже ошибаются. И вообще бывает чудо, когда вылечивают и неизлечимую болезнь.

Но когда мать вышла из кабинета гинеколога, она поняла — чуда не будет, и молча пошла за нею, не рядом, а чуть сзади: если мать решит ее ударить, она успеет отскочить назад или в сторону.

Конечно, она рассказала матери об учителе химии.

— Лучше, если бы к нему пошел мужик, — после долгого обдумывания сказала мать. — Но мужика у нас нет, вызывай его к нам, я с ним сама буду говорить.

— Да пошла ты! — сказал ей учитель химии, когда она встретила его возле школы после уроков и рассказала о беременности. — Ничего у нас с тобою не было!

Пришлось матери идти к директору школы с ультиматумом:

— Пусть женится или признает отцовство и помогает материально!

— Или? — спросил директор.

— Или мы возбудим уголовное дело по статье УК РСФСР за совращение малолетних или по статье за изнасилование. На раздумье ему три дня.

Мать хорошо подготовилась к встрече с директором, ее проконсультировала подруга-юрист.

Но через два дня мать вызвал ее начальник и сказал:

— Если вы не прекратите шантаж в школе, я вас уволю!

— За что? — спросила мать.

— За то, что у вас дочь блядь. Учителя в школе характеризуют положительно. Он из достойной семьи. Его отец работает в министерстве внутренних дел. А это милиция! Не мне вам объяснять, что милиция может накопать в нашем управлении.

Мать работала бухгалтером в управлении материального снабжения и понимала, что там, где снабжают материалами, всегда можно найти, за что привлечь. И она испугалась. В семье, где работают муж и жена, если один остается без работы, можно, сократив расходы, прожить и на одну зарплату. В их ситуации мать не могла рисковать.

В конце июня, к началу экзаменов в школе, живот у нее уже очень выпирал, но учителя будто ничего не замечали. Возможно, из жалости к ней или к учителю химии, который сразу перевелся в другую школу после того, как его на выпускном вечере сильно поколотили ее одноклассники.

Она обрадовалась, когда у нее родился мальчик. Значит, будет разрушена непонятная закономерность. В их семье из поколения в поколение беременели в шестнадцать лет: и бабка, и мать, и она. То ли такие привлекательные, то ли очень жалостливые, они не могли отказать, когда их просили.

Конечно, у каждой из них была своя легенда. У бабки — ее муж погиб на фронте. У матери — он был летчиком, и его самолет разбился над Африкой, когда он перевозил кубинских добровольцев. Она рассказывала, что ее муж погиб в Афганистане.

Вначале она устроилась приемщицей обуви в сапожную мастерскую, а потом приемщицей белья в прачечную. Мать умерла почти внезапно от скоротечной саркомы. И теперь она, как и мать, начала каждый день считать потраченное и оставшееся и поняла, что без самой жесткой экономии на свою зарплату с сыном она прожить не может. Тем, кто не имеет профессии, всегда и везде платят мало. У других женщин были мужья, любовники, родственники или хотя бы дипломы об окончании если не институтов, то техникумов. У нее никого и ничего не было. И она вдруг поняла, что абсолютно беззащитна, и от этого испугалась еще больше. Чтобы появилась какая-то уверенность в будущем, она поступила на заочное отделение торгового института. Все-таки с дипломом будет легче найти работу. Потерять работу она боялась больше всего. Она старалась ладить с начальницами, обычно предпенсионного возраста дамами. Она научилась запоминать постоянных клиенток — людям всегда нравится, когда их узнают и называют по имени и отчеству. Деловым и обеспеченным клиенткам она приносила чистое белье на дом, забирала грязное, сама пришивала метки, имея от этих услуг дополнительный доход.

Первые семь лет не особенно запомнились, потому что жизнь была стереотипной, повторяющейся каждый день. Утром отвести сына в детский сад, после работы забрать. Вечером постирать, помыть, подшить, приготовить, убрать. И непрерывно покупать и готовить еду. Главные траты были на продукты. Ее поражало, как в худенькое тело сына только за один день помещается минимум три тарелки каши или макарон, борщ, сардельки, колбаса, пирожки и пончики, кефир, куски хлеба с маслом, стаканы пепси-колы, молока, чая с сахаром. Ни один взрослый мужчина, каких она знала, не ел так много.

Денег никогда не хватало, потому что постоянно приходилось покупать ботинки, кроссовки, куртки, брюки, снова кроссовки, но добили ее ботинки с коньками.

Во дворе дома деревянными щитами огородили пустырь. В первые морозы залили водой, и получилась хоккейная площадка. Сына поставили на ворота, потому что он был самым щуплым, а в нападении и защите ценились рост и вес. Старшие мальчишки и не рассчитывали, что он будет ловить шайбы. Но скоро выяснилось, что, когда он в воротах, шайбу забить невозможно. Он предчувствовал или предугадывал, в какой угол нацеливался нападающий, и выкатывался из ворот.