Читать книгу - "И повсюду тлеют пожары - Селеста Инг"

Встать и приступить к допросу Эд Лим не торопился. Был он высок, особенно для азиата: шесть футов, худой и гибкий, ему в баскетбол бы играть с такой конституцией – и да, он играл, форвардом в основном составе школьной команды в шестидесятых. В школе их с миссис Маккалла разделяло всего три года, оба – уроженцы и выпускники Шейкер-Хайтс, и до этого дела Эд Лим только и помнил про миссис Маккалла, что это застенчивая пухловатая девятиклассница с длинными золотисто-каштановыми волосами. Он был одним всего из двоих азиатов в своем классе – второй была Сьюзи Чан; ребята дразнились, что эти двое вырастут и поженятся. Они, само собой, не поженились: Сьюзи сразу после выпускного уехала в Орегон, но в итоге Эд и впрямь женился на милой китаянке, тоже из первого поколения, как и он; познакомились в колледже. Миссис Маккалла, впрочем, ничего этого не помнила – не помнила даже Сьюзи Чан, с которой год выступала в команде чирлидеров.

– Итак, миссис Маккалла, – сказал Эд Лим, отложив ручку на стол. – Вы всю жизнь прожили в Шейкер-Хайтс, не так ли?

Миссис Маккалла признала, что так оно и есть.

– Средняя школа Шейкер-Хайтс, выпуск тысяча девятьсот семьдесят первого года. Вы учились в местных школах с начала до конца?

– С детского сада. На Бульваре, когда еще учились с детского сада до восьмого класса. И старшие классы, конечно.

– А потом в Университете Огайо?

– Да. Выпуск тысяча девятьсот семьдесят пятого.

– А потом уехали назад в Шейкер-Хайтс? Сразу?

– Да, мне здесь предложили работу, а мы с мужем – тогда еще женихом – хотели создать здесь семью.

Она стрельнула глазами в мистера Ричардсона, и тот легонько ей кивнул из-за стола. Они это обсуждали: главное – при каждом удобном случае напоминать судье, как она и мистер Маккалла хотели этого ребенка, как важна для них семья, как они преданы маленькой Мирабелл.

– То есть вы прожили в Огайо всю жизнь. – Эд Лим присел на подлокотник своего кресла. – Родители Мэй Лин, как мы все теперь знаем, приехали из Гуандуна. Или, может, вы эту область знаете как Кантон? Вы там бывали?

Миссис Маккалла поерзала.

– Разумеется, мы планируем отвезти Мирабелл, посмотреть ее наследие. Когда она чуть подрастет.

– Вы говорите на кантонском?

Миссис Маккалла потрясла головой.

– На мандаринском? Шанхайском? Тайшаньском? Любом диалекте китайского?

Мистер Ричардсон раздраженно пощелкал кнопкой ручки. Нет, ну вот теперь Эд Лим просто выпендривается.

– Вы вообще изучали китайскую культуру? – спросил тот. – Китайскую историю?

– Ну конечно, мы собираемся все это изучить, – сказала миссис Маккалла. – Нам очень важно, чтобы Мирабелл не теряла связи со своей национальной культурой. Но, на наш взгляд, важнее всего то, что у нее полный любви дом и двое любящих родителей.

Она снова глянула на мистера Ричардсона, довольная, что удалось это впихнуть. Вас двое, говорил мистер Ричардсон; это может оказаться большим преимуществом перед матерью-одиночкой.

– Вы с мистером Маккалла, со всей очевидностью, очень любящие. Едва ли у кого-то имеются сомнения на этот счет. – Эд Лим улыбнулся миссис Маккалла, и мистер Ричардсон закаменел. Уж он-то знал юристов и чуял, когда готова захлопнуться мышеловка. – Расскажите, что именно вы делаете, дабы Мэй Лин, как вы выражаетесь, “не теряла связи со своей национальной культурой”?

Повисла долгая пауза.

– Должно быть, слишком общий вопрос. Давайте отмотаем назад. Мэй Лин прожила у вас четырнадцать месяцев, так? Каким образом вы поддерживали ее связь с китайской культурой в этот период?

– Ну-у. (Снова пауза – и на сей раз она затянулась. Про себя мистер Ричардсон призывал миссис Маккалла сказать что-нибудь – хоть что-нибудь.) “Жемчуг Востока” – один из наших очень любимых ресторанов. Мы стараемся раз в месяц водить Мирабелл туда. Я считаю, ей полезно слушать китайский язык – чтобы ухо привыкло. Расти, зная, что это естественно. И конечно, я уверена, она полюбит кухню, когда подрастет.

Зияющая тишина в зале. Миссис Маккалла сочла насущным заполнить эту бездну:

– Может, пойдем учиться готовить китайские блюда в общественный центр – научимся вместе. Когда она подрастет.

Эд Лим молчал, и миссис Маккалла нервно залепетала дальше:

– Мы стараемся по возможности очень чутко относиться к таким вещам. – Снизошло вдохновение. – Например, на первый день рождения мы хотели купить ей игрушечного медведя. На будущую память о детстве. Там продавался бурый медведь, белый медведь и панда, мы подумали и купили панду. Решили, что панда ей, наверное, будет ближе.

– У Мэй Лин есть куклы? – спросил Эд Лим.

– Конечно. Целая куча. – Миссис Маккалла хихикнула. – Она их обожает. Как любая маленькая девочка. Мы покупаем, и мои сестры покупают, и наши друзья… – Она снова хихикнула, и у мистера Ричардсона свело челюсть. – У нее этих кукол, наверное, дюжина или больше.

– И как они выглядят, эти куклы? – не отступал Эд Лим.

– Как выглядят? – Миссис Маккалла наморщила лоб. – Они… ну, куклы. Как голыши или как маленькие девочки… – Ясно было, что она не понимает вопроса. – Одни пьют из бутылочки, других можно переодевать, а одна закрывает глаза, если ее положить, и почти всем можно по-разному причесывать волосы…

– И какого цвета у них волосы?

Миссис Маккалла задумалась.

– Ну… в основном светлые. У одной темные. Может, у двух.

– А кукла, которая закрывает глаза? Какого цвета у нее глаза?

– Голубые. – Миссис Маккалла скрестила ноги, снова распрямила. – Но это ничего не значит. Посмотрите на любой отдел игрушек: большинство кукол – блондинки с голубыми глазами. Ну, просто по умолчанию.

– По умолчанию, – повторил Эд Лим, и миссис Маккалла неведомо отчего почудилось, что ее раскрыли.

– Это никакой не расизм, – заупрямилась она. – Они изображают просто девочку – вообще девочку. Которая всем понравится, понимаете?

– Но она не похожа на всех, правда? Она не похожа на Мэй Лин. – Эд Лим встал – башней внезапно воздвигся над залом. – А азиатские куклы у Мэй Лин есть? Хоть какие-то куклы, похожие на нее?

– Нет… но когда она вырастет и будет готова, мы можем купить ей китайскую Барби.

– Вы когда-нибудь видели китайскую Барби? – спросил Эд Лим.

Миссис Маккалла вспыхнула:

– Ну… я никогда специально не искала. Пока что. Наверняка такие есть.

– Таких нет. “Маттел” таких не выпускает.

Его дочь Моник училась в одиннадцатом классе, но пока она подрастала, Эд Лим с женой в смятении обнаружили, что не бывает кукол, похожих на их дочь. В десять лет Моник читала почтовые каталоги игрушек, как книжки, – дорогие куклы, с именами, с биографиями, в исторических костюмах, до абсурда подробные и до крайнего абсурда дорогие. “У Дженни Коэн такая, – говорила Моник родителям, пальцем обводя по контуру блондинистую куклу, и впрямь напоминавшую Дженни Коэн: миловидное личико, густая челка, слегка полновата. – И сейчас есть новая с рыжими волосами. Ее мама дарит такую ее сестре Саре на Хануку”. У Сары Коэн на голове пылала рыжая копна – цвета пенни на летнем солнце. Но не было куклы с черными волосами, не говоря уж о лице, хоть отдаленно напоминавшем Моник. В поисках китайской куклы Эд Лим обошел четыре магазина игрушек; он бы уплатил любую цену, но такой куклы не было в природе.