Читать книгу - "Звезды в твоих глазах - Дженн Беннет"

Я даже не собираюсь ему возражать, потому что это правда. Когда мы были детьми, у моего родителя не было мнения в отношении Леннона, пока он не узнал, что у него две мамы и мусульманин-отец. Вот тогда-то он и стал говорить о Макензи всякие гадости.

– Я лишь хочу сказать, – продолжает Леннон, – что и тогда понимал, почему ты не желала ему ничего говорить, но еще больше понял после того, что случилось в день той вечеринки.

– Так что же именно тогда произошло?

Он тяжело вздыхает:

– Я знал нескольких ребят из выпускного класса, которые в подобных случаях снимали в отеле комнаты.

Такое случается каждый год – и осенью, в день возобновления занятий, и весной, на выпускной. Иногда номера снимают по несколько ребят, если им хочется потусить, иногда парочки.

– Я тоже решил снять нам комнату. Нам двоим. И больше никому, – говорит Леннон.

Я сдавленно застонала. Это не то, что я собиралась услышать. Совсем не то.

– Оглядываясь назад, – говорит он, – я понимаю, что повел себя так, словно возомнил о наших с тобой отношениях Бог знает чего. Думаю, так оно и было. Но если говорить честно, то мне показалось, что мы с тобой на одной волне. По крайней мере, я говорил себе именно так.

Я даже понятия не имею, что сейчас чувствую. Моя кожа будто объята огнем, но в то же время совсем онемела.

– А меня ты не мог об этом спросить? – Откровенно говоря, на тот момент я бы, наверное, затрепетала до умопомрачения, но слышать об этом сейчас мне странно. – Типа, предварительно со мной посоветоваться?

– Я думал, что поведу себя как настоящий романтик, если устрою тебе такой сюрприз.

– Сняв номер, в котором мы с тобой могли бы заняться сексом?

Он щурит один глаз:

– Ну если ты так расставляешь акценты, то да, это звучит просто ужасно. Хотя я никогда не стал бы на тебя давить, и ты это знаешь. Правильно?

– Ты хочешь сказать, что ничего такого не планировал?

– Как я тебе уже говорил, мне казалось, что у нас с тобой в этом отношении были схожие взгляды. На тот момент.

Хорошо, здесь он прав, возможно, так оно и было. Только вот перед тем, как немножко поехать крыше, у человека может быть черт знает сколько экстрима, хеви-метал и поцелуев взасос, сопровождающихся словами «а куда подевался мой бюстгальтер?».

– Будь любезен, рассказывай дальше, – холодно говорю я. – Что там пошло не так с твоей романтической схемой с отельным номером?

Он опять вздыхает. Паршиво. Если Леннон много вздыхает, значит, ему предстоит сказать что-то такое, чего он предпочел бы не говорить.

– Ладно, чего уж там. Ты, может, не помнишь, но в тот день я не пошел в столовую обедать.

Я согласно киваю.

– Свалил с уроков, чтобы снять в отеле номер. При этом боялся, что меня туда никто не пустит, поскольку мне шестнадцать лет. Зная, что другие ребята в таких случаях пользуются кредитными картами родителей, я… позаимствовал кредитку Мак.

– Ты…

– Хорошо-хорошо, – сдается он, – я ее украл.

– О господи.

– Теперь я понимаю, что это было глупо, но тогда у меня все мысли были набекрень. Решил, что сниму номер, тайком положу карту в кошелек Мак, припрячу счет, когда он придет, и оплачу его до того, как она что-нибудь заметит. За стойкой администратора в «Эджемонт Отеле» работала двоюродная сестра Айны Киплинг…

– Погоди-ка, это же…

– Да, я знаю, отель действительно роскошный. Айна рассказывала нам об этой родственнице на занятиях драмкружка, сказала, что та не станет следовать правилу минимального возраста, предписанному в отеле, поэтому в тот день я ускользнул из школы и отправился в «Эджемонт Отель» и подошел к стойке администратора. Как я уже говорил, в тот день работала кузина Айны, которая спросила меня, на кого оформить номер. Не желая называть наших настоящих фамилий, я запаниковал и воспользовался именем отца. А когда произнес родственнице Айны по буквам «Ахмед», она спросила, не араб ли я, что меня совершенно взбесило, потому что, во-первых, я не знаю языка, а во-вторых, она повела себя со мной как с каким-то террористом.

Я сжимаю руку в кулак, чтобы заставить Леннона меня не томить. Да не тяни ты так, приятель!

– Мы с ней начинаем говорить, она велит мне назвать наши настоящие имена, в противном случае у нее будут проблемы. Я называю ей нас с тобой, и в этот момент меня, вдруг откуда ни возьмись, толкает твой отец.

Стоп! Что?

– Мой отец?

– Твой отец, – повторяет он голосом, насквозь пропитанным чувством обиды.

– И какого хрена он там делал?

– Наверняка стоял за мной в очереди и случайно все подслушал. Потому что потом устроил кошмарную сцену. Представь себе: мы стоим посреди роскошного отеля в окружении всех этих коридорных и золоченых багажных тележек, а он орет на меня и угрожает выбить все дерьмо, если я хоть еще раз посмотрю на его дочь.

Когда Леннон продолжает, я съеживаюсь и в ужасе закрываю глаза.

– Затем он сыплет угрозами в адрес Айны, обещая уволить ее за то, что она сдает номера несовершеннолетним, а потом… – Леннон громко вздыхает. – Это было ужасно. Мне хотелось умереть. После этого твой отец схватил со стойки кредитку Мак и спросил, дали ли мои мамы на это добро. Назвав их «дикарками с помойки».

– Господи Иисусе!

– Ну да, – говорит он, – вот тогда-то я и сорвался.

– В каком смысле?

– Я дал ему по зубам.

ЧТО? Я недоверчиво смотрю в упор на Леннона.

– Да-да, – говорит Леннон и несколько раз бьет себя кулаком по бедру, – съездил по челюсти. Руку разбил просто караул. У меня потом несколько дней костяшки представляли собой сплошной синяк.

В мозгу всплывают прошлогодние воспоминания. Отец действительно как-то пришел с распухшей щекой и кровоподтеком на челюсти. Сказал, что его ударила упавшая лесина, когда он шел мимо стройки.

– Когда я его ударил, – продолжает Леннон, – он агрессивно попер на меня, но между нами встал какой-то служащий отеля. Айна побежала за управляющим. В общем… если в двух словах, то отец вытащил меня на улицу и сказал, что не будет вызывать копов, чтобы они арестовали меня за нападение и нанесение побоев, если я буду держаться от тебя подальше. Не танцевать с тобой на вечере выпускников, не приходить к вам домой. Не разговаривать в школе. Не звонить и не переписываться по телефону. Он сказал, что будет периодически проверять твой смартфон.

– Боже праведный, – в шоке говорю я.

Неужели он действительно в состоянии отслеживать мой телефон? Может, он уже это делает? Родители всегда предоставляли мне немалую свободу. И я даже подумать не могла, что они могут вторгнуться в мою личную жизнь.