Читать книгу - "Американская ржавчина - Филипп Майер"

– Мне кое-что удалось выяснить, и я абсолютно уверена, что он этого не совершал.

– Может, ты просто относишься к нему необъективно.

Пауза. Ли почувствовала, как покраснела. Отец явно хотел бы прекратить разговор, да и она сама тоже, пожалуй, но все же заставила себя продолжить:

– Он рассказал мне, что того парня убил Айзек.

– Ли, – отец и глазом не моргнул, – в прошлом году Билли Поу едва не прикончил кого-то, колотил парня по голове бейсбольной битой, и его не посадили только по одной-единственной причине, только потому, что Бад Харрис, тот полицейский, что приходил вчера, дружит с матерью Билли. Э-э, дружит в определенном смысле, ну ты понимаешь. А теперь всем им придется разгребать это дерьмо, после того как парень натворил новых дел.

– Все это я знаю, – возразила она. Но на самом деле не знала – она слышала эту историю в ином варианте.

– Да я не наезжаю на тебя, пойми. Бад Харрис думает, что Айзек там был, да, но лучше ему держаться подальше от этого дела. Он считает, что Айзека следует привлекать только в самом крайнем случае, если без него никак, и меня это вполне устраивает.

– Если будет суд, без Айзека не обойдутся, уж поверь.

– Это я понимаю. И всю ночь прикидывал, кого из адвокатов знаю в наших краях.

– То есть тебе безразлично, что Айзек оказался свидетелем такого кошмара?

– Мне очень жаль. Что еще ты хочешь?

– Я не это имела в виду. – Хотя, может, именно это. Она подошла к отцу, тот потянулся к ней, нежно сжал руку. – Я поговорила с Саймоном. Он сказал, мы можем распоряжаться его чековой книжкой.

– Справимся своими силами. – Отец еще раз сжал ее руку. – Но это приятно слышать. Достойный поступок.

Ли почти остолбенела от абсурдности происходящего. Оба только что признались, что скрывали друг от друга информацию о том, что шериф считает Айзека свидетелем убийства, что Поу считает Айзека соучастником как минимум, но при этом они продолжают вести себя будто ничего особенного не случилось.

– Что еще мы можем сделать?

– Ну, ты вроде бы уже все устроила, – пожал он плечами. – В любом случае, думаю, лучше не доверять тому, что наплел тебе Билли Поу. – Он на миг оторвался от газеты. – Не говоря уже о том, что ты теперь замужем.

Она почувствовала, как лицо вспыхнуло еще ярче, отвернулась, понимая, что, если раскроет рот, тут же разревется. Генри пошуршал газетой, смущенно откашлялся и сделал вид, будто его что-то заинтересовало в статье.

– Твоя подружка Хиллари Клинтон все выступает с речами.

Ли кивнула. Хорошо, пускай сменит тему. Отвернулась к окну, но тут он опять взял ее за руку:

– Ты хорошая дочь.

– Не уверена.

– Напрасно. Ты хорошая дочь, и я чертовски горжусь тобой.

Она кивнула, кашлянула и улыбнулась ему, а он ласково улыбнулся в ответ.

– Мне надо бы подышать свежим воздухом.

– Отлично.

На улице она уселась у кирпичной стены, окружавшей луг, или поле, или как оно там называется, дальше ущелье, пустые леса и холмы и высокий горный хребет на горизонте. Старик знал про нее и Поу, что ж, ничего удивительного. И простил ее – а вот это уже невероятно, да. А вдруг мать сумела разглядеть в нем именно такие черты.

Любопытно, что он думает о Саймоне и ее новой жизни и о том, что она ни разу не приезжала домой. Он, оказывается, совсем не такой простак, только прикидывался, потому что так удобно. Он хотел мира с ней любой ценой. Но насчет Поу ошибался. Ли вспомнила про давнюю аварию по вине Саймона и чувство, которое грызло ее тогда, – а что, если бы его не заблокировало в машине? Если бы он мог сбежать, бросить ту девушку на дороге?

И Саймон, и все остальные, такие милые с виду, всегда знают, что сказать, но внутри-то все иначе, они не станут жертвовать собой – они накрепко выучили, что им есть что терять. Так, хватит обвинений, оборвала она себя. Но вот Джон Болтон, которого взяли на Манхэттене с кокаином, – обвинения сняты, – а потом ты узнала, что с Болтоном был еще один человек, но никто не поинтересовался его судьбой. А Поу пойдет в тюрьму за преступление, которого не совершал. Из-за твоего брата.

Где-то сейчас Айзек? В Калифорнии, сказал Поу. Да какая разница. Она могла бы нанять частного сыщика, брат наверняка оставил след, билеты на самолет, на автобус – отец сказал, он забрал четыре тысячи долларов – вполне достаточно, чтоб оплатить поездку, и еще останется куча денег на обустройство, Айзек запросто проживет на макаронах с сыром. Как же вышло, что он впал в такое отчаяние? Как решился на безрассудство? Впрочем, это как раз легко понять. Ты просто предпочитала не задумываться. С самого начала было ясно, что ему нелегко придется в жизни, он не умел ладить с людьми. Не умел вести пустые разговоры, считал, что должен всегда говорить что думает и другие должны поступать так же. Его слова и поступки никогда не имели ничего общего с “что обо мне подумают люди?”. Именно потому она всегда восхищалась им как никем на свете, но и переживала за него.

Наверное, все люди с такими мозгами, как у Айзека, похожи друг на друга. Ли всегда знала, что он мог бы добиться гораздо большего, чем она, – он всерьез интересовался только по-настоящему большими проблемами, гораздо бо́льшими, чем его собственная жизнь. Идеи, истины, причины всего. Словно он сам и его существование были лишь побочным эффектом. Ее друзья в Йеле мгновенно признали в нем своего – именно такой тип личности привычен в академическом мире. Но не здесь.

А теперь он убил человека. Ли стиснула голову ладонями. Она точно знала, что Айзек виновен. Он обязательно вернулся бы в ту чертову мастерскую, чтобы спасти друга, ни секунды не колебался бы. Он меньше всего подходил для подобной роли, но это его не остановило; он сделал то, что должен был, особенно если те парни были гораздо здоровее Поу. Айзек страшно рисковал, он, конечно, боялся, но все равно вернулся. Это правильный поступок, и он его совершил.

А ты? Ли сразу обмякла, опустилась в высокую траву, пускай солнце и ветер, пускай тело ее обратится в прах и канет в землю. Я ведь не должна терзаться чувством вины. Я должна гордиться собой. Сама мысль омерзительна; всегда подозревала, что она иная, собиралась пережить всех. Хотела быть одиночкой, как мать. Мать, которая попыталась переломить себя, и это ее убило. Ли еще раз прикинула вероятность того, что ей не в чем себя упрекнуть. С папой – несчастный случай, мама умерла, а теперь эта идиотская история, никакой логики, осталось одно самое важное доказательство: ты единственная, кто уцелел.

Придется найти его. Нельзя больше ждать. Нанять адвоката, частного сыщика, проблема не решится сама собой.

Она встала, отряхнула траву, еще раз окинула взглядом деревья, поля, овраг, где они с Айзеком играли, лежали на теплых камнях, уставившись в узкую полоску неба над головами. Айзек наблюдал за птицами, он любил птиц, особенно хищных, ему нравилось знать, как они называются, а ей вполне хватало просто наблюдения. Все счастливые воспоминания из детства связаны с Айзеком, остальное время она просто ждала, когда повзрослеет.