Читать книгу - "Мужчина, который забыл свою жену - Джон О'Фаррелл"

Мы спорили по пустякам, и я приходил в бешенство от её абсолютно нелогичных заключений.

— Что с тобой? — спрашивал я, когда уже невозможно было игнорировать её многозначительные вздохи.

— Это неважно, — неискренне отвечала она.

— Нет, это, разумеется, важно, — настаивал я с эмоциональной чувствительностью доктора Спока. — Если что-то не так, просто скажи мне.

— Об этом не нужно говорить — ты должен сам догадаться.

Я злился и обижался — и потому что она сердилась на меня, и потому что я не оправдывал её надежд и не стал цирковым магом с выдающимися телепатическими способностями. Но сейчас я, кажется, понимал, что она имела в виду. «Об этом не нужно говорить — ты должен сам догадаться». Мэдди пыталась сказать: «Ты хоть раз попытался взглянуть на мир с моей точки зрения?»

На похоронах она была такая тихая, задумчивая и растерянная. Она, конечно, печалилась о моём отце, да и разрыв с Ральфом стал, должно быть, неприятным переживанием, но её явно беспокоило что-то ещё: она не реагировала на уговоры пожилых родственников попробовать сэндвичи с яйцом, не отзывалась на их восторги по поводу того, как выросли дети. В какой-то момент мне удалось застать её в кухне и я спросил, как она себя чувствует.

— Я больше не понимаю, что я думаю, — прозвучал загадочный ответ.

— Не понимаешь, что думаешь — о чём?

— Обо всём. — И мне показалось, что она готова прижаться головой к моему плечу.

— А я вот не знаю, как я отношусь к анчоусам. — Гэри ввалился в кухню с банкой пива в руке. — Иногда обожаю их, а иногда ненавижу.

— Может, тебе жениться на анчоусе, Гэри? — предложила Мэдди, насмешив меня, и поспешно вернулась к гостям.

Другого шанса поговорить так и не представилось, только несколько фраз при расставании, о бытовых делах. Я выдал детям денег на школьный лыжный лагерь и предложил погулять с собакой в выходные, чтобы немного помочь. Я хотел стать её советчиком, но вынужден был выслушивать какого-то деда в берете, который уверял, что служил с моим отцом в Нортолте, — а она тем временем уехала.

— Да-да, — рассеянно отвечал я. — Папа часто о вас рассказывал.

— Правда? — удивился дед. — Что ж, приятно слышать.

И вот сейчас, сидя в пустом классе, я отчего-то вдруг разволновался за Мэдди. Возможно, во мне пробудилась интуиция, спавшая раньше, — инстинктивное сопереживание, обретённое за два десятилетия семейной жизни, а может, и вполне природное свойство. Часы в углу экрана подтвердили, что время позднее и, значит, бежать к Мэдди и проверять, как она там, неприлично. Обязательно позвоню ей в выходные или даже в гости нагряну. Но ведь я могу просто пройти мимо дома и посмотреть, горит ли там свет? Да нет, ерунда какая. Делаю из мухи слона. Убедил себя, что ей нужно поговорить со мной, — а у неё, наверное, всё нормально. Я выключил компьютер, быстро собрал вещи и поспешил к выходу.

— Работы много, а, мистер Воган? — хихикнули Джон и Кофи, прежде чем переключить монитор — в надежде полюбоваться, как в пустом классе одевается какая-нибудь училка.

Даже издалека видно было, что свет горит во всём доме — совсем не похоже на Мэдди. Даже фонарь у калитки сиял, как сигнальный маяк. Я постоял на улице, разглядывая окна, но не заметил внутри никакого движения. Можно было сначала позвонить, но я не хотел, чтобы она сбросила мой вызов. И я всё же поднялся на крыльцо, осторожно нажал на кнопку и с облегчением увидел, что с другой стороны к двери приближается какая-то тень. В глазок посмотрели, и дверь открылась. Но, к моему глубочайшему разочарованию, это оказалась не Мэдди, а её мать, выглядела она крайне встревоженной.

— Нет, это не она! — вскрикнула Джин. — Это Воган! — Она затащила меня в коридор. — Я собиралась звонить тебе, дорогой, если сегодня вечером от неё не будет вестей. Целых два дня — мы с ума сходим…

— Да что случилось? Где моя жена?

— Она пропала, Воган. Просто исчезла, и всё.