Читать книгу - "Просто слушай - Сара Дессен"

Эмили подошла поближе. Я инстинктивно отклонилась назад и ударилась головой о перегородку. Эмили остановилась и скрестила руки на груди.

— Слушай, Аннабель, я знаю, у нас в этом году были непростые отношения, но… мне нужно с тобой поговорить.

Неподалеку раздались голоса: мужской и женский. Они о чем-то переговаривались, а их обладатели, по-видимому, передвигались между полками. Эмили обернулась и снова взглянула на меня, только когда голоса стихли. Она пододвинула к столу стоящий неподалеку стул, села и проговорила почти шепотом:

— Ты ведь наверняка слышала, как поступил со мной Уилл.

Эмили нагнулась так близко, что ноздри мне защекотал фруктово-цветочный запах ее духов, а ее зеленые глаза оказались напротив моих.

— После этого я вспомнила, что случилось с тобой. В ту ночь на вечеринке по случаю окончания учебного года.

Я слышала свое дыхание, значит, и Эмили тоже. За ее спиной, за окном, покачнулись деревья, и на полки с книгами упал солнечный луч, осветив летавшую пыль.

— Можешь мне не отвечать. Я знаю, ты меня ненавидишь.

Я вспомнила, как взглянула на меня Кларк в «Бендоу», когда я произнесла те же самые слова, и что ответила: «Ты так думаешь?»

— Но если с тобой произошло то же, что и со мной, тогда ты можешь помочь. Помочь его остановить.

Я все еще молчала. Просто не могла произнести ни слова. Эмили вытащила из кармана джинсов маленькую белую карточку и протянула ее мне:

— Здесь имя женщины, которая ведет мое дело. — Я не взяла карточку, и тогда Эмили положила ее на стол рядом с моим локтем надписью кверху. Имя было напечатано черным цветом, а в левом верхнем углу стояла печать. — Суд начнется в понедельник, но в полиции до сих пор принимают свидетелей. Ты можешь ей позвонить и рассказать… все, что захочешь. Она — очень приятная.

Как у Эмили все просто! Хочет, чтоб я доверила постороннему человеку свою самую страшную тайну! О которой я ни слова не сказала даже Оуэну, единственному, кто бы смог меня понять. Из-за которой не смогла ему объяснить, что произошло со мной в «Бендоу». И теперь я должна пойти и рассказать обо всем в полиции? Да ни за что! Даже если бы хотела. А я совсем не хочу!

— Подумай, пожалуйста, над моим предложением. — Эмили хотела еще что-то добавить, но не стала. Она поднялась. — Я пойду тогда. До встречи!

Эмили поставила стул на место и пошла по проходу, но неожиданно обернулась:

— Да, и еще. Прости меня, пожалуйста.

На мгновение ее слова повисли в воздухе. Затем Эмили развернулась и ушла, скрывшись из виду за стеллажами. «Прости меня, пожалуйста…» Те же самые слова хотела сказать ей я, с самого показа мод! А ей-то за что извиняться?

Пока я пыталась ответить на этот вопрос, в желудке появились знакомые ощущения — реакция на то, что Эмили почти разгадала мою тайну. О которой не знал никто. К горлу стал подкатывать ком, и я лихорадочно завертела головой, пытаясь сообразить, куда бы спрятаться, чтобы меня стошнило тихо и незаметно от всех. Но тут произошло непредвиденное: я расплакалась.

По-настоящему. Как не плакала уже много лет. Рыдания вырвались наружу, сотрясая плечи, неожиданно хлынули слезы, сдавило горло. Я неуклюже заерзала, прикидывая, куда можно спрятаться, стукнулась локтем о перегородку и уронила лежащую на столе визитку. Она, перевернувшись, приземлилась мне под ноги. Я спрятала лицо в ладонях, пытаясь отгородиться от всего мира, а слезы лились и лились и все не заканчивались. Так я и сидела в библиотеке, спрятавшись от чужих глаз, рыдала так, что заболело горло, и никак не могла успокоиться.

Я страшно боялась, что кто-нибудь меня заметит, но в библиотеке никого не было. Никто ничего не услышал. Я рыдала, как загнанное в угол животное, но не в состоянии была остановиться. Необходимо было выплакать все до конца, подождать пока иссякнут слезы.

Наконец я опустила руки и огляделась. Ничего не изменилось: все те же книги, все та же пыль, все та же карточка. Я подняла ее и, даже не прочитав, что на ней написано, сунула в карман сумки на самое дно. Тут прозвенел звонок: перемена закончилась.

Остаток дня атмосфера в школе была праздничная и совершенно нерабочая. Все считали минуты до официального начала каникул.

Я сдала экзамен одной из последних, забрала из шкафчика вещи и пошла в туалет. Там у зеркала стояла девчонка. Она красила глаза жидкой голубой подводкой. Я заперлась в кабинке, услышала, как хлопнула дверь, и предположила, что я осталась одна, но, когда вышла, увидела у раковины Кларк Рейнолдс. На бывшей подруге были джинсы и футболка с изображением «Трут Скуод».

— Привет! — поздоровалась она.

Первым делом захотелось обернуться и проверить, не прячется ли кто за моей спиной. Полная глупость, конечно, поскольку я видела в зеркале, что мы в туалете одни.

— Привет.

Я подошла к соседней раковине и включила воду. Помыла руки, нажала на автомат с мылом, но он, как всегда, был пуст. Кларк не сводила с меня глаз.

— Как у тебя дела? — спросила она чистым голосом.

Я закрыла воду:

— Что?

Кларк поправила очки:

— Я не только для себя спрашиваю. То есть и для себя, конечно, тоже. Но просто Оуэн волнуется.

Слышать от нее про Оуэна было крайне непривычно, и я даже не сразу сообразила, о ком она говорит.

— Оуэн… — повторила я.

Кларк кивнула:

— Он… — Она замолчала. — Он переживает.

— Из-за меня? — уточнила я.

— Да.

Что-то тут было не так.

— И он попросил тебя со мной поговорить?

— Нет-нет. — Кларк покачала головой. — Просто он говорил со мной о тебе пару раз, а потом я увидела тебя на большой перемене. Ты выходила из библиотеки такая расстроенная! Вот я и решила спросить.

То ли из-за Оуэна, то ли из-за того, что отношения с Кларк испортились уже давно и мне было нечего терять, но я решила играть в открытую.

— Как странно! С чего это ты вдруг забеспокоилась?

Кларк прикусила губу. «Значит, я застала ее врасплох», — неожиданно вспомнила я.

— Ты правда думаешь, что я тебя ненавижу?

— Да. С того лета, когда мы подружились с Софи.

— Ладно тебе, Аннабель. Это ж ты меня бросила, помнишь?

— Да, но…

— Да, но что? Это ты меня ненавидишь, — спокойно проговорила Кларк. — С того самого лета.

Я посмотрела на нее изумленно:

— Да ты ведь на меня в коридоре даже не смотришь! А в первый учебный день, тогда, на настиле…

— Ты меня обидела. Господи, Аннабель, мы же были лучшими подругами, а потом ты меня бросила. Что я должна была чувствовать?