Читать книгу - "Дайте мне обезьяну - Сергей Носов"

– Илья Муромец прямо…

– А смеяться не будут?

– Будут.

– По-моему, очень статично… Ну сидит на лошади, ну и что?

– Он охраняет рубеж.

– Какой рубеж?

– Последний рубеж.

– А если его на развилке изобразить, возле камня… Проблема выбора…

– При чем тут выбор? Выбирают его, а не он выбирает, он свой выбор давно уже сделал.

– Репродукции Васнецова мы, конечно, будем использовать. В любом случае. Васнецов работает на нас.

– Все-таки хочется динамики. Чтобы он головы рубил Змею Горынычу.

– Вот! Это идея!

– А что скажут зеленые? (Шутка.)

– А не страшно Горыныча? Ведь он герой анекдотов…

– Илья Муромец – тоже герой.

– Лапидарности, больше лапидарности! Без излишеств.

– Пусть одну голову отрубает.

– А что, если не сам богатырь, а только его рука – с мечом…

– И рубит голову?…

– Что-нибудь вроде.

– Турция какая-то…

– Нет, не сабля, а меч, меч…

– Просто меч и отрубленная голова. Без руки.

– А сам-то где?

– Пошел отрубать другие.

– А меч оставил?

– Давайте без головы. Просто меч, а на нем девиз.

– Сочиняем девиз.

– Не надо девиз. Пишем название блока: «Справедливость и сила».

– Хорошо: «Справедливость и сила».

– Слушайте, кто-нибудь пил водку «Богатырскую»? Там на этикетке знаете что? Думаете, богаты рь? Ничего подробного! Композитор Бородин! На фоне нот! По-моему, очень тонкий ход.

– Это из другой оперы. Нам не нужен тонкий ход, нам нужен грубый ход.

– Рита, возьми на заметку. «Богатырскую симфонию» надо обязательно раздобыть где-нибудь. Пригодится.

– Ну так сколько голов, я не понял?

– Вариант с головой, вариант без головы и вариант с двумя головами, я имею в виду с отрубленной головой и головой самого богатыря, в шлеме.

– Все ли поймут, с кем он борется?

– Как это с кем…

– Наверное, с мафией.

– Нет, мы для себя должны точно решить, иначе не поймут другие.

– Не только с мафией. Со всеми, кто мешает жить.

– Жить по-человечески!

– Я думаю, на данном этапе уточнять не обязательно. Он просто борец, у него бойцовский характер. Фамилия обязывает. Богатырев. Богатырь. Тут важно не с кем он борется, а во имя чего. Во имя интересов своих избирателей.

– Тем не менее, Георгий Михайлыч, составь список, пожалуйста, – против чего Богатырев борется. Должен быть у каждого под рукой, может в любой момент пригодиться. И за что.

– За правду.

– За правду. За справедливость. За… за равноправие между полами…

Филимонов отмечал в блокноте удовлетворенно.

– Хорошо. Работа на образ богатыря. Это забито. Сила, решительность, защита обездоленных, справедливость… Забит богатырь? – спросил Филимонов.

– Забит, забит, – согласились присутствующие.

– Второе направление – новизна. Никто не знает Богатырева, обратим это в плюс. Новое время – новые люди. Верить нельзя никому. Все по уши в дерьме. Он чист. Он один не запачкался. Третье. Косолапов предлагает: порядочность. – Филимонов посмотрел на Тетюрина. – Ну, Витя, дерзай.

– Поконкретнее можно?

– Текст! От тебя требуются стильные тексты!

– Помню, в Красноярске, – сказал Борис Валерьянович, повернувшись на стуле к Тетюрину, – мы удачно отрабатывали понятие пробитократия. Вы, конечно, знаете, что такое пробитократия?

Тетюрин, к своему стыду, не знал почему-то.

– Власть порядочных, – сказал Борис Валерьянович. – Покумекайте. Может быть, пригодится.

Собрание еще долго обсуждало порядочность Богатырева. Порядочность одобряли. С оригинальной классификацией всевозможных порядочностей знакомил коллег Борис Валерьянович Кукин, он еще в Красноярске разработал теорию. Тетюрин больше не слушал ученого мужа, Тетюрин думал о пробитократии – вот какое зерно упало на благодатную почву, – дымоход вдохновения расчищался в Тетюрине, идея порядочного Богатырева обретала черты высокой утопии. Нельзя прожигать жизнь, надо работать, работать, работать, работать! Спать он ляжет нескоро, ведь он выспался. Наконец-то Тетюрин устроен. № 432, сносный вполне, пускай и не президентский люкс, принадлежит законно Тетюрину. Через двадцать минут он получит аванс – 150 баксов, а также пачку бумаги, ручку и карандаш, коробку скрепок и набор фломастеров. Договор, который подпишет Тетюрин, будет темен, замысловат и богат общими фразами; лишь два пункта отличаются вразумительностью: нельзя выводить из строя компьютеры и нельзя разглашать служебные тайны.