Читать книгу - "Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли - Хорас Маккой"

6

И вот Марио увезли в тюрьму, а Матти вернулась обратно на ферму. Припоминаю, как меня удивило, что Марио арестовали за убийство. Просто не верилось. Таких приятных ребят, как он, нечасто встретишь. Но это только тогда я не мог поверить. Теперь-то я знаю, что можно быть очень приятным человеком и заодно убийцей. Никто никогда ни с одной девушкой не был так мил, как я с Глорией, но наступил момент, и я выстрелил и убил ее. Так что, как видите, быть приятным и милым вовсе не означает…

Матти автоматически дисквалифицировали, раз врач запретил ей продолжать состязание. Сказал, что если она станет танцевать дальше, то повредит какие-то там органы и никогда не сможет иметь детей. Глория говорила мне, что та ужасно скандалила, обзывала доктора по-всякому и отказывалась уезжать. Но все-таки уехала. Пришлось. Ее просто взяли за горло.

И теперь ее партнер Кид Камм объединился с Джеки. Правилами это дозволялось. Одному можно было танцевать лишь двадцать четыре часа, но если за это время не подберешь партнера, тебя дисквалифицировали. Кид и Джеки были рады-радешеньки, что у них составилась пара, по крайней мере так казалось. О потере Марио Джеки особенно не тужила. Для нее он был партнером, и только. Кид же просто сиял, полагая, что сглаз с него как рукой сняло.

— Теперь они вполне могут выиграть, — вздохнула Глорния. — Они сильны как лошади. Эта девка из Алабамы вскормлена кукурузой. Смотри, какой зад. Бьюсь об заклад, она тут продержится хоть полгода.

— Я бы скорее поставил на Джеймса и Руби, — возразил я.

— После всего того, что было?

— А при чем здесь это? Кстати, а что насчет нас? У нас ведь есть шанс выиграть, я прав?

— Думаешь?

— Ну, зато не похоже, что так думаешь ты, — огрызнулся я.

Она покачала головой, но ничего не ответила.

— Чем дальше, тем больше я жду, когда наконец сдохну, — вдруг сказала она.

Вот мы снова дошли до этой темы. С Глорией можно было разговаривать о чем угодно, но все наши разговоры она всегда сводила к одному и тому же.

— С тобой можно вообще говорить хоть о чем-нибудь, чтобы ты не вспоминала о своем желании умереть?

— Нельзя, — отрезала она.

— Тогда я сдаюсь.

Кто-то сделал радио потише. Музыка наконец-то стала похожа на музыку. (Радио звучало непрерывно весь день. Оркестр появлялся только вечером.)

— Дамы и господа, — сказал Рокки в микрофон, — имею честь сообщить вам, что к нам обратились две фирмы, желающие стать спонсорами двух пар. Косметический салон «Помпадур» с Авеню Б, четыреста пятнадцать, берет под свою опеку пару номер тринадцать — Джеймса и Руби Бэйтс. Прошу выразить нашу благодарность косметическому салону «Помпадур», Авеню Б, четыреста пятнадцать, аплодисментами, дамы и господа! И вы тоже, ребята.

Все захлопали.

— Вторая пара, получающая спонсора, — продолжал Рокки, — это пара номер двадцать четыре, Педро Ортега и Лилиан Бэкон. Их будет опекать фирма «Пасификгараж» из Санта-Моники, Океан-Уоквей, одиннадцать триста сорок один.

Снова все зааплодировали.

— Дамы и господа, — не унимался Рокки, — наши замечательные ребята заслуживают гораздо большего числа спонсоров. Поговорите со своими друзьями, дамы и господа, отыщите покровителей для всех участников марафона. Взгляните на них, после двухсот сорока двух часов непрерывного движения они свежи как огурчики… Попрошу аплодисментов для наших замечательных ребят, дамы и господа.

Послышались редкие хлопки.

— И прошу вас не забывать, дамы и господа, — заметил Рокки, — что в конце зала у нас есть бар «Пальмовая роща», где вам подадут прохладительные напитки, пиво всех марок и бутерброды. Посетите «Пальмовую рощу», дамы и господа… Попрошу музыку, — сказал он радиоприемнику, повернул ручку, и весь зал вновь начал сотрясаться от грохота.

Мы с Глорией протиснулись к Педро и Лилиан. Педро хромал, одна нога у него не сгибалась. О нем рассказывали, что во время корриды в Мехико-Сити бык поднял его на рога. Брюнетка Лилиан безуспешно пыталась попасть в кино, когда услышала о танцевальном марафоне.

— Поздравляем, — сказал я.

— Это доказывает, что в нас хоть кто-то верит, — ответил Педро.

— Если не «Метро-Голдвин-Майер», так хоть гараж, — вздохнула Лилиан. — Только никак не могу привыкнуть к мысли, что у меня появится белье благодаря каким-то гаражам.

— Кто тебе наговорил о белье? — спросила Глория. — Никакого белья тут не дают. Получишь свитер с рекламой гаражей на спине, вот и все.

— И белье тоже, — настаивала Лилиан.

— Эй, Лилиан, — закричал Ролло, — леди из «Пасификгаража» хочет поговорить с тобой.

— Кто?.. — переспросила Лилиан.

— Ваш спонсор, миссис Коэн.

— О Господи, — вздохнула Лилиан. — Похоже, Педро, нижнее белье получишь ты.

Мы с Глорией переместились к помосту распорядителя. В это время дня там было просто чудесно. Сквозь двойное окно над барной стойкой в «Пальмовой роще» в зал проникали солнечные лучи, образуя на полу большой треугольник. Это продолжалось всего минут десять, но все эти десять минут мы с Глорией кружились в солнечном треугольнике (нужно было все время двигаться, чтобы не дисквалифицировали), и лучи будто пронзали меня насквозь. Впервые в жизни я оценил солнце. «Когда этот кошмар закончится, — говорил я себе, — я определенно проведу остаток жизни на солнце. Просто дождаться не могу, когда поеду на съемки какого-нибудь фильма в Сахару».

Ясно, что ничего подобного никогда уже не будет. Я наблюдал, как солнечный треугольник на паркете становился меньше и меньше, а потом начал взбираться вверх по моим ногам. Он полз по моему телу все выше и выше, словно живой. Когда он добрался до подбородка, я привстал на цыпочки, чтобы удержать голову в лучах солнечного света как можно дольше. Глаза я не закрывал. Смотрел на солнце. Оно меня вовсе не слепило. И тут оно исчезло.

Я оглянулся — где Глория. Она стояла у помоста, вертела бедрами и разговаривала с Рокки, сидевшим перед ней на корточках. Рокки тоже покачивался под музыку. (Весь персонал — доктор, медсестры, арбитры, распорядитель и даже продавцы лимонада получили приказ — разговаривая с кем-то из участников, непрерывно двигаться. И начальство строго следило за его соблюдением.)

— Ты ужасно смешно выглядел, когда стоял там на цыпочках, — сказала Глория. — Ну прямо как в балете.

— Потренируйся, и я объявлю твой сольный номер, — хмыкнул Рокки.

— Точно, — поддакнула Глория. — Ну, как сегодня на солнышке?

— Нечего им над тобой издеваться, — буркнул Мак Астон из пары номер пять, оказавшийся в этот момент недалеко от нас.

— Рокки! — раздался чей-то голос. Это был Сокс Дональд.

Рокки слез с помоста и пошел к нему.