Читать книгу - "Альпийский синдром - Михаил Полюга"

– Александр Степанович! – позвал я, когда трескучий звук двигателя отдалился и моторка скрылась за поворотом ставка. – Все готово. Может, к столу?..

– Все? – с неясным намеком проворчал тот, заглядывая через мое плечо на накрытый стол.

– У нас тут случайно бутылка коньяка… Приготовил отвезти домой, а выложить забыл, – осторожно пробормотал я и подмигнул Игорьку: давай!

Понятливый малый Игорек рванул к «семерке», достал из багажника загодя припрятанную бутылку «Десны» и подал мне.

– Ну-ка, что пьете? Это? – приняв от меня бутылку, Горецкий повертел ею, встряхнул и зачем-то поглядел на свет, затем по-снобистски насмешливо вернул ее мне и обернулся к Толику. – Давай нашу! – И когда Толик, с такой же снобистской ухмылкой, как у шефа, принес какую-то диковинную, ранее никогда не виданную мной бутылку, воскликнул с апломбом: – Вот этот настоящий. Коллега из Армении презентовал. Вот что надо пить!

Свернув пробку, Горецкий наполнил две стопки, потом прищурился и хитро кивнул в сторону Игорька:

– Твоему тоже налить? Он у тебя пьет?

– Так ведь за рулем… – неуверенно протянул Игорек, переводя взгляд загоревшихся, красноречивых глаз с меня на областного: насмешничает или в самом деле?.. – Евгений Николаевич не позволяет, если за рулем…

– Сегодня я командую, – самодовольно фыркнул Горецкий. – Разрешаю по чуть-чуть. Или вы собираетесь выехать за пределы района? – так и впился в меня пронизывающим колючим взглядом он.

«Опять он за старое, провокатор чертов!» – подумал я, изображая на лице полное недоумение: ну, разумеется! куда уж нам ехать?!

– Тогда давай стопку! – благодушно улыбнулся Горецкий, наполнил до краев посудину Игорька и прищурился на того охотничьим птичьим глазом: – Будешь потом рассказывать, как прокурор области тебе наливал…

Мы взялись за стопки, свели их с глухим звоном и дружно посмотрели на Горецкого: по неписаным правилам застолий первому полагалось пить ему, старшему и по должности, и по званию. Но тот медлил, с любопытством взирая на нас с Игорьком и, по всей видимости, ожидая, каким будет эффект. Наконец не утерпел:

– Что же вы? Пейте! Только не сразу, по глоточку. Нёбо обволакивает? Во-от! Какой вкус, а? То-то!

Мы с Игорьком дружно закивали головами, хотя, как по мне (а я всегда был неважным ценителем спиртных напитков), элитный коньяк, присланный из Армении, «прямо с завода», особо не отличался от нашей «Десны».

Тут неподалеку раздался негромкий смех, и, обернувшись, мы увидели веселую парочку – парня и девушку, сидевших метрах в двадцати от нашего застолья на сваленном стволе осины. Негромко переговариваясь и хихикая, они бесцеремонно взирали на нас со своего наблюдательного пункта.

– Кто такие? – насторожился Горецкий, грозно насупил брови и велел Игорьку: – Пойди скажи, чтобы ушли. Мало им места на берегу?

Поставив стопку на стол, Игорек направился к парочке, огибая кусты и перепрыгивая через черные кротовые кучи. Через минуту он вернулся и со вздохом сказал, что уходить соглядатаи не желают: берег общий, место давно ими облюбовано и вообще…

– Кто такие? – повторил вопрос Горецкий. – Ты их знаешь?

– Парня не знаю, а эта, – кивнул он на девушку, – Зинка, паспортистка из паспортного стола. Наглая девка. Выпендривается перед кавалером: вот я какая! Замуж, видно, хочет. Может, пригрозить? Или нам отъехать?

– Еще чего! – с неожиданным благодушием махнул рукой Горецкий. – Черт с ними, пусть сидят. Может, что и высидят. – И, позабыв о собственных наставлениях – пить коньяк «по глоточку», залпом опорожнил свою стопку.