Читать книгу - "Война и причиндалы дона Эммануэля - Луи де Берньер"

Вот что странно: я регулярно обхожу дом, закрываю все окна и двери, но кошки вновь появляются и сворачиваются у моих ног, будто сквозь стены проходят.

Забавно, что кошки, несмотря на свою вездесущность, совсем не досаждают. Это не запаршивевшие, блохастые, заморенные и вороватые создания, которые обычно тут ошиваются; нет, они большие, лоснящиеся, с симпатичными мордами и очаровательными манерами: не крадут из кухни, не роются в саду, не разбрасывают повсюду ошметки мышей. В основном они сидят на задних лапах с таким видом, будто сейчас что-то произойдет, и они готовы терпеливо подождать. Очень ласковые, непременно мурлычут, если почесать им горлышко или за ушком. Ничего не боятся, всем довольны, и теперь по ночам, вместо пиликанья сверчков, уши ласкает мурлыканье – похоже на приглушенный рев, на рокот далекого моря. Гораздо приятнее сверчков, успокаивает, и мне, например, очень нравится. Франсуаза поначалу беспокоилась, как бы не заболеть сенной лихорадкой, у нее ведь аллергия на кошек, но пока, слава богу, все в порядке, она только раз споткнулась о кошку в темноте по пути в ванную. К счастью, обе отделались легким испугом.

Кошки объявились не только в нашем имении, они наводнили всю округу. В радиусе километров двадцати захватили каждый дом, и собаки их так боятся, что и носа не кажут. Мне встречались маленькие черно-белые с восторженными мордочками, рыжие, белые, у которых один глаз голубой, а другой – зеленый, невероятно пушистые дымчато-серые и короткошерстные полосатые, но самые замечательные – большие черные кошки. Одна такая сидит на промокашке и мешает писать. Она очень мне полюбилась.

Должен отметить, происходили еще более странные вещи. Недавно взорвали мост в Чиригуане – впечатляющее зрелище, четыре солдата погибли. Пыль от взрыва донесло аж сюда, и все вокруг побелело. Военные постояли лагерем месяц и ушли, а затем началась – иначе не назовешь – эпидемия смешливости. Уже некоторое время от местных жителей не добиться никакого толку; стоит им на кого-то взглянуть, и они тут же давай реготать. Прачка окатила меня изо рта брагой – правда, неумышленно, потому что как раз пила, когда я пришел поговорить насчет се нелепого хихиканья. Вместо извинений она прямо зарыдала от истерического хохота, и в итоге я сам подцепил заразу и тоже начал смеяться. Франсуаза пришла узнать, что за веселье, и скоро мы втроем визжали от смеха, обливаясь слезами и держась за животы. Остановиться я смог, лишь когда выполз наружу и окунул голову в дождевую бочку. Горло потом ужасно саднило, у Франсуазы тоже, но мы до сих пор, как вспомним, не можем удержаться от смеха.

Ужасная веселость всех парализовала. Вся работа остановилась. Очень боюсь, как бы кто в результате не умер. Но никого, похоже, не удивляют столь невероятные события, как нашествие кошек и эпидемия смешливости; мне рассказали, что еще до моего приезда в разных местах случались эпидемия листопада, эпидемия бессонницы, нашествие невидимых градин, эпидемия амнезии, и несколько лет бушевал ураганный ливень, отчего все проржавело и заплесневело.

Рад сообщить, что за все это время «Народно-освободительные силы» не вспомнили обо мне ни разу, и я собираюсь привезти детей домой. Слышал еще, что муж донны Констанцы Эванс недавно заплатил за нее выкуп в полмиллиона долларов, а она тут же убежала в Коста-Рику. Ужасно заносчивая и упрямая женщина. По-моему, ее мужу повезло, что он от нее избавился, хоть и за такую сумму.

Матушка, не могли бы Вы разузнать, как переправить мне сюда новый двигатель для «лендровера»? Моему уже тридцать лет, и его столько раз ремонтировали, что запасных больших поршней и колец не осталось, а тут их не раздобудешь. Курс обмена валюты сейчас ужасно невыгодный, и, мне кажется, дешевле будет прислать двигатель из Франции, а я расплачусь с Вами тем, что осталось на моем счету в «Лионском кредите».

Надеюсь, это письмо Вас порадовало больше, чем предыдущее. Как все же странно: то ныряешь в глубочайшее отчаяние, то воспаряешь в надежде (бывает, разумеется, и наоборот).

В заключение, матушка, позвольте продемонстрировать, насколько лучше стала наша жизнь: во дворе маленькая желтоглазая черно-белая кошка хочет стать канатоходцем и учится ходить по бельевой веревке; она уже трижды падала, и я слышу, как на кухне Франсуаза и наша кухарка Фаридес покатываются со смеху.

Целую вас много раз.

Ваш любящий сын

Антуан.