Читать книгу - "Тайна Богов - Бернард Вербер"

– От богов-учеников. Ученики должны набираться опыта. Когда я учился, мы вырезали аппендицит тем больным, которым это и не было нужно, просто для тренировки. Но именно благодаря этому опыту мы научились делать другие, гораздо более сложные операции.

Он не обращает никакого внимания на мои слова.

– Ну что ж, как видишь, я все еще здесь и все еще жив. И все это из-за тебя… Мишель, бог дельфинов, народа, который выжил, несмотря на все гонения.

Теперь я слышу в его голосе неприкрытую злобу.

– Я не хотел, чтобы тебя осудили, – говорю я.

– Ты был главным свидетелем обвинения. Твой пресловутый выстрел в мое плечо на суде стал решающим аргументом.

– Хочу напомнить, что я до последнего пытался убедить судей, что твоя вина не доказана. Ты был ранен не в то плечо.

Он не отвечает. Я понимаю, что меня-то сам он осудил уже давно. Я смотрю на Жозефа Прудона,[15]бывшего бога крыс, великого теоретика анархии, идеолога общественных движений XIX века на Земле-1. Он ничуть не изменился: те же блестящие глаза, очки, густая борода, длинные волосы.

– Я больше не сержусь на тебя, Мишель. Вначале, когда я только попал сюда, я был страшно зол, и на тебя в первую очередь. И по мере своих слабых сил способствовал уничтожению твоего народа. Так сказать, на свой манер…

Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Он выпускает табачный дым и, довольно улыбаясь, говорит:

Здесь, на Земле-18, я сумел вдохновить одного смертного. Моего друга. Он был нищим, бродягой. Я накормил его, дал ему кров, я с ним разговаривал.

Я сказал ему, что даже один человек может изменить ход истории. Я внушил ему идеи, которые он потом стал считать своими. Я убеждал его не сдаваться. Сначала он был нерешительным, готовым идти на компромиссы. Боялся грядущих трудностей. Он не понимал, что можно зайти как угодно далеко, и никто тебя не остановит. Тогда я объяснил ему принцип коллективной слепоты.

– Коллективной слепоты?

– Да. Нужно прямо идти к цели. Чем чудовищней ложь, тем скорее люди поверят в нее. Так, кролик сидит как вкопанный, когда его внезапно освещают фары летящей на него машины.

Я вздрагиваю.

– Чистильщик!

– Точно. Именно так стали называть моего друга. Сначала я сделал себе капитал на газетах. Люди любят даже мелкое вранье, а я за ту же цену продавал им крупное. В то время я жил в стране акул. Там уже само собой зрело народное недовольство. Смертные всегда считают себя жертвами несправедливости и ищут виноватых. Лучше всего на эту роль подходят слабые. Я думаю, что там, наверху, бог акул Ксавье делал все возможное, чтобы создать захватническую армию. Я же трудился здесь, внизу, прямо на месте событий, внося свой вклад: я дал им повод. Направил созревшую ненависть в нужное русло: на уничтожение дельфинов. Это я создал движение «Анти-Дельфин».

Я бросаюсь на него, но он успевает нажать кнопку под столом. Я бросаю его на пол, мы катаемся по ковру.

Врываются охранники и хватают меня. Прудон приказывает им:

– Отпустите его!

Охранникам кажется, что они не поняли приказ.

– Это один мой приятель. Мы отдыхали на соседних виллах на одном острове, и он до сих пор сердится на меня за одну партию в… в шахматы. Он несколько злопамятен. Весь сыр-бор из-за того, что я слопал несколько его пешек. Сколько именно? Ну, что-то около нескольких миллионов. Это произошло по инерции. Стоит начать, и уже не можешь остановиться.

Я пытаюсь вырваться из рук охранников.

– Ты заплатишь за это! – рычу я.

– Разумеется. Опять эта неистребимая уверенность, что за добрые дела мы получаем награду, а за злые – наказание. Но мы уже здесь, мы получили высшую меру. Так что хуже этого может случиться со мной?

Жозеф Прудон приказывает охранникам уйти и произносит, словно закрывая неприятную тему:

– Ох уж эти смертные! Они так… преданны.

– Я ненавижу тебя.

– Знаю, знаю, сначала я тоже чувствовал то же самое. Но, насколько мне известно из достоверных источников, ты несколько раз пытался переиграть эти последние пятьдесят лет. И понял, что мой Чистильщик появляется каждый раз, почти без изменений. Он был всего лишь катализатором ненависти, которая уже существовала до того, как он вышел на сцену.

– Я презираю тебя.

– Ты забываешь одну вещь. Не я его выдумал. Вспомни о другом «Анти-Дельфине», который существовал на Земле-1. О Гитлере. Он существовал до того, как мы начали Большую Игру на Земле-18.

Но ты создал такого же Гитлера для этой планеты.

Я сам был полон гнева. Признаюсь, я мечтал, что ненависть станет новым мировым законом. А почему бы и нет? Смертных так легко подтолкнуть ко злу, они просто следуют своим природным склонностям.

Жозеф Прудон раскурил свою потухшую сигару и начал выпускать колечки дыма.

– Знаешь, Мишель, я один здесь понимал, что история останавливается, а потом начинается сначала. И каждый раз я извлекал уроки из прошлых ошибок и совершенствовал свой жизненный путь. Как артиллерист, который целится все лучше, глядя, куда упал предыдущий снаряд.

– И наконец создал финансовую империю?

– Едва явившись на Землю-18, я открыл салон ясновидения. Можешь себе представить? «Маг Прудон»! Все виды гадания. Я знал всю изнанку Эдема и никогда не ошибался. Это принесло мне небольшой капитал. Но это еще не все. Я стал политиком. Это было гораздо лучше. Потом я переквалифицировался в журналисты. Я думал: что принесет максимум выгоды при минимальных затратах? И я основал… религию. На самом деле даже несколько. Я искал свой стиль. И наконец нашел лучший вариант из возможных.

– Какой же?

– Наполовину журналистика, наполовину религия.

– Для анархиста это как-то чересчур…

– Ну да, я был анархистом на Земле-1. Проповедовал анархию, когда был богом-учеником на Эдеме, но здесь, на Земле-18, мне нечего ни терять, ни выигрывать.

– Прудон, зачем ты хотел меня видеть?

– Называй меня Жозеф. Я же называю тебя Мишель… Зачем я хотел тебя видеть? Потому что я слишком долго один храню все эти тайны. Мне нужно с кем-то поделиться. Я так давно мечтал, что кто-нибудь сможет меня понять и разделить со мной мою боль. Я так одинок здесь, на этой жалкой планетке. Мне нужно немного сострадания. Как всем.

– Я думал, ты зол на меня…

– Между возможностью убить тебя и преимуществами, который даст наш союз, я выбираю второе. Помнишь главу из «Энциклопедии»: «Сотрудничество. Взаимный обмен. Прощение»? Я прощаю тебя.

И заранее предупреждаю, что если ты что-нибудь задумаешь против меня, я также стану вредить тебе. Итак, я предлагаю тебе сотрудничество. Видишь, я стал гораздо разумнее.