Читать книгу - "Верхом на бомбе. Судьба планеты Земля и ее обитателей - Александр Никонов"

…Отвлечемся на секунду от того, что бубнит мне в телефонную трубку из своей Самары Вилетарий Кучеренко.

Воспарим мыслью над всеми этими предсказаниями, охватим их общим взором и увидим в них – и алармистских, и оптимистических – нечто общее: все эти мнения, вне зависимости от степени их оптимистичности, лишь отсрочка «нефтяного конца» – все они предполагают принципиальную исчерпаемость нефти как ресурса. Рано или поздно, но она кончится.

Но конечна ли нефть?

Мы так привыкли относить нефть к исчерпаемым ресурсам, что дикой может показаться сама мысль, будто нефть может не только быстро тратиться, но и быстро появляться. Признайтесь, вы ведь тоже так полагаете? Тогда приготовьтесь, нас ждет сюрприз…

…Обычные люди с улицы полагают, что нефть и уголь – это остатки древнейших лесов, пролежавшие в пластах земли черт знает сколько. «Нефть – аккумулированная древними лесами солнечная энергия!» – скажут наиболее продвинутые прохожие. Так их учили в школе. Однако в геологии на этот счет есть разные точки зрения. Помимо «фиксистов» и «мобилистов», наука о земле разделена также на «биогенщиков» и «абиогенщиков». Сторонники биогенного появления нефти искренне полагают, что таки да! – нефть, как и уголь, есть производное древних лесов. К этой гипотезе науку подвело органическое строение нефти, резко контрастирующее с неорганикой земных пород.

Но есть люди, которые считают нефть таким же минералом, как и все прочие, только жидким и «весьма органическим». Они считают, что нефть образуется в земле сама по себе, а не является перепревшим складом доисторической древесины. И в последнее время количество этих людей растет, потому что все больше накапливается фактов, которые биогенная теория объяснить никак не может. Например…

Если нефть – остатки древнейшей флоры, то она не может залегать очень глубоко, потому что леса растут на поверхности. А в конце ХХ века методами геофизики стали открывать «глубокую нефть», залегающую на трех, четырех, шести километрах. Больше того, нефтяные месторождения были обнаружены даже в трещинах кристаллического фундамента материков! Уж там-то ее быть никак не может: эти породы появились на свет тогда, когда никакой жизни на планете еще не было. Соответственно, не было и лесов. Значит, древние леса не имеют к нефти никакого отношения. Значит, образовалась нефть как-то иначе. Тогда, может быть, она и сейчас образовывается? И, может быть, достаточно быстро?..

Пожалуй, самую экзотическую точку зрения по этому вопросу имеет доктор геолого-минералогических наук Азарий Баренбаум. Его концепция такова: образование нефти может носить антропогенный характер, то есть связанный с человеком и его деятельностью. В образовании нефти по Баренбауму участвует геохимический круговорот воды и углерода на планете. Дождевые потоки, проникая в почву и более глубокие слои земной коры, пополняют подземные воды, принося с собой растворенный углерод в виде гидрокарбоната. Этот гидрокарбонат восстанавливается затем до углеводородов, формируя новое нефтяное месторождение.

Прикидочные оценки, проведенные исследовательской группой Баренбаума, показывают, что 90 % нефтяных месторождений на глубине от 1 до 10 километров возникают именно таким способом. И лишь 10 % нефти имеет привычное нам органическое происхождение. Получается, нефть должна образовываться лучше всего там, где в атмосфере больше всего углерода. А его больше всего там, где больше всего жгут топливо и углерод вылетает в атмосферу в виде углекислого газа, – над крупными городами и промышленными центрами. Получается круговорот углерода в природе. Люди, сжигая углеводороды, освобождают углерод, выпуская его в атмосферу. Оттуда его смывает дождями, он возвращается в землю, где постепенно снова превращается в нефть. Сколько же времени занимает этот процесс?

Традиционная точка зрения полагает, что нефть образуется за миллионы лет. Баренбаум считает, что месторождение может сформироваться за десятилетия.

Внимательный читатель может сказать: в Москве топливо жгут уже столетиями, причем последние 200 лет весьма и весьма интенсивно. Где же подмосковная нефть? Она есть! Баренбаум утверждает, что в ходе разведочного бурения ученым из его группы удалось обнаружить нефть на юго-востоке Московской области. Там даже собираются поставить качалку…

Ну а что по этому поводу говорит наша любимая металлогидридная теория? Да примерно то же самое, что и мятежный Баренбаум: нефть и газ образуются, и довольно быстро! Как это происходит?

Нефть и природный газ – углеводороды. Причем даже больше «-водороды», чем «угле-». Помните, выше мы писали: чтобы превратить каменный уголь в жидкое топливо, его нужно наводородить. Этим и занимались всю войну гитлеровские заводы.

Та же ситуация с природным газом – известная всем со школы формула метана СН4 говорит сама за себя: в этом газе на 4 атома водорода приходится всего один атом углерода. Иными словами, проблема современной геологии не в углероде, а в водороде. Углерод уж откуда-нибудь да возьмется, он может иметь растительное происхождение или неорганическое – без разницы. А вот где ортодоксальная теоретическая геология добывает водород, чтобы произвести из этого углерода нефть? Ведь согласно господствующей теории железного ядра и силикатной мантии никакого водорода в планете практически нет! Как же ортодоксы выходят из этого двусмысленного положения?.. В этой части книги много прямой речи разных людей; дадим теперь слово и Ларину, а то в предыдущих частях книги он у нас молчал, «как рыба об лед», участвуя в повествовании исключительно третьим лицом. Вам слово, Владимир Николаевич!

– Я об этом задумался еще со школьной скамьи: откуда же берется водород для производства углеводородов, если никакого водорода в Земле нет? В институте убеленные сединами профессора «объяснили» мне, что когда в нефтематеринском бассейне происходит диагенез и катагенез осадков, водород отжимается из растительных остатков и скапливается зоне нефтеобразования, где уже идет процесс гидрогенизации и получаются углеводороды. Я все это прокручивал в голове и не понимал, какая же, черт возьми, сила должна заставлять водород собираться со всей огромной территории в одну зону, ведь в этом случае он должен двигаться в горизонтальном направлении! А вся физика диктует водороду, что он должен двигаться не горизонтально, а вертикально, то есть улетать вверх. На это мне никто ответить не мог. Не мог никто мне также ответить на вопрос, как может нефть сохраняться в жидком виде со времен карбона и девона на протяжении сотен миллионов лет? Гораздо более устойчивые субстанции за такие сроки подвергаются необратимой трансформации. А нефть – это очень нежная пахучая жидкость, явно лакомый кусок для разных микроорганизмов. Почему ее не пожрали?.. Почему под огромным литосферным давлением нефть не уплотнилась и не превратилась в битум или асфальт?.. Почему, наконец, она не всплыла вверх под действием тектонических шевелений коры? Ведь в силу своей малой плотности она просто обязана была эта сделать за миллионнолетний срок! Мы должны были бы наблюдать нефтяные озера, а не глубокие залегания…

Короче говоря, учитывая все эти несообразности, можно твердо сказать, что нефть – образование очень молодое, потому что за большие сроки ее либо должно выдавить на поверхность, либо ее сожрут бактерии, либо она слежится в асфальт. Это во-первых.