Читать книгу - "Волшебная сказка Нью-Йорка - Джеймс Патрик Данливи"

— Честное слово, мистер Гау, я не понимаю, в какую сторону броситься. Все факты меня покинули.

— Догоните их и верните, молодой человек, слушайте музыку. Я уверен, вам это по силам. Думайте о чем-нибудь, имеющем отношение к свечам зажигания. Нет, думайте о деньгах. Деньги, молодой человек, деньги. Думайте о них.

— Я думаю. Постойте. Если у вас есть душа, ее озарит свеча Мотта, душа любого мотора.

— Вот именно, мой мальчик, вот именно. У вас получилось.

— Когда вы сказали про деньги, мистер Гау, эти слова как будто сами откуда-то выскочили прямо мне в голову.

— Тут нечего стыдиться, мой мальчик. Я должен сказать мисс Келли. Отлично, мисс Келли, сработало, очень точный выбор, пометьте эту мелодию.

— Хорошо, мистер Гау.

— И запишите также, что у нас появился и уже приступил к работе новый сотрудник отдела генерации новых идей.

— Да, мистер Гау, непременно.

— Ну вот, мой мальчик. Вот вы и с нами.

Кристиан обмякает, чувствуя покой и подавленность. Довольный Гау сидит, выложив ладони на стол.

— Вы приняты, молодой человек.

— То есть вы меня берете.

— Конечно.

— Вот так просто.

— Вот так просто.

— Вам не кажется, что вы поспешили. Наверное, нужно сделать что-то еще. Может быть, бумаги какие заполнить. Я не могу поверить, что со мной такое случилось.

— Корнелиус, на мой взгляд, вы обладаете всем, что нам нужно. Да. Если у вас есть душа, ее озарит свеча Мотта, душа любого мотора. Ну и ну, слушайте, давайте выпьем еще по стакану воды. Да. Изобретательность.

— Творит индустрию.

— Мисс Келли, вы слышите, что здесь происходит.

— Да, мистер Гау, слышу, это какое-то чудо.

— Запишите и это.

— Уже, мистер Гау.

— Немедленно сообщите обе фразы мистеру Мотту. Он должен услышать из прямо сейчас. Изобретательность творит индустрию. Дополнение к любимому слову мистера Мотта.

— Но мистер Гау, это ужасно, я хочу сказать, что вы, по-моему, переоцениваете меня. Какие-то несколько слов.

Гау откидывается в своем вращающемся кресле. Поднимает руку в сером рукаве, чтобы медленно опустить ее, указуя перстом на просителя, страдающего болезненной скромностью.

— Когда мы находим человека, Корнелиус, с головой, способной рождать такие слова, мы покупаем эту голову.

— Мистер Гау, может, мне все-таки лучше поработать мальчиком на побегушках.

— Мисс Келли, я хочу, чтобы вы громко сообщили нам ваше мнение о присущей мистеру Кристиану способности к словотворчеству.

— Весьма впечатляюще.

— Вы слышали, молодой человек.

— Мистер Гау, я должен сказать вам правду, хотя нет, наверное, лучше не надо. Но я же не смыслю ни аза, ни в свечах зажигания, ни в индустрии. Знаю только, что и то и другое каким-то образом приносит деньги.

— А разве этого не достаточно, молодой человек. Деньги содержат в себе момент истины. Не огорчайте меня, Корнелиус. Я хочу, чтобы вы работали у нас. Потому что я столько времени просидел здесь с вами, не зная, что вы, черт возьми, без малого гений.

— Я всего лишь нормальная в разумных пределах личность.

— Далеко не нормальная, молодой человек. Я в этом уверен.

— Прошу прощения.

— Нет, вы погодите. Не спешите. Ага. Ну-ка, давайте еще раз восстановим структуру наших исходных отношений. Мисс Келли, позаботьтесь, чтобы нас с Корнелиусом в течение пяти минут никто не отвлекал. И никаких звонков.

— Конечно, мистер Гау. Музыкальное сопровождение потребуется.

— Пока нет, спасибо.

Гау встает. Обходит стол, подергивая вперед-назад головой с каштановыми вьющимися волосами. Приближается к окну. Негромко гудит ветер. Кристиан поднимается, встряхивает, расслабляясь, руками. Проводит за спиной Гау два хука, левой и правой. Белое экскурсионное судно поднимается по реке. Гау оборачивается, вновь наставляя на Кристиана указующий перст.

— Корнелиус, я буду говорить с вами прямо. Вам нравится побеждать.

— Полагаю, что так.

— Ответьте мне да или нет.

— Полагаю, что да.

— Я собираюсь поставить на кон всю мою жизнь. Знаете почему. Потому, что вы мне нравитесь. Когда вы только вошли сюда, я решил, что передо мной очередной сопливый ломака из университетских интеллектуалов. Однако вы проявили настоящий класс. Основательность и глубину, которых рубашкой с галстуком не заменишь.

— Если вы про мою работу в похоронном бюро, то я просто не сумел найти другой, когда вернулся из Европы.

— Вот о ней я и хотел сказать. О Европе. Это она наделила вас нужными качествами. Чем-то таким настоящим. Рафинированностью. И знаете что. Я верю в вас абсолютно. Вы можете достичь в нашем деле ослепительного успеха.

— Спасибо, мистер Гау, но я думаю, что вы совершаете ошибку. Я всего лишь произвожу подобное впечатление. Кое-какие из моих мыслей и верований способны вызвать у вас отвращение. Я без малого преступный тип.

— Ничего себе заявление. Вас просто переполняют идеи, мой мальчик, вот и все. Преступного в вас не больше, чем во мне. Я хочу сказать, что мы с вами похожи. И знаете что. Я, наверное, лет на десять старше вас. У меня жена, дети, хороший дом на Лонг-Айленде. Это все истинные ценности. Хотя, конечно, и у меня есть свои болячки. Но я вам о другом собирался сказать. Вон там лежит бинокль. Наведите его на окно. Давайте. На Статую Свободы. Нашли ее. Теперь немного левее.

— Да.

— Видите там барки.

— Кажется, вижу.

— Это отбросы. Каждый день их везут, с утра до вечера. Вниз по Гудзону, по Ист-ривер, отходы, которые больше ни на что не годятся. И где-то там их сваливают. Меня это ужасно угнетает, Кристиан. Сваливают, понимаете. Может быть, и не в реку, но вы поняли, что я хотел сказать.

Кристиан неторопливо обходит стол Гау. Подталкивает пальцем его кресло, проверяя, легко ли оно вращается. Сидение поворачивается. Кристиан плюхается на него и вытягивает ноги. — Мистер Гау, я давно расстался с честолюбивыми

помыслами.

— Никогда не произносите ничего подобного, мой мальчик. Вам не следует этого говорить, мне слышать. А я чего только не наслушался.

Тугая складка на брюках мистера Гау. Серых в тонкую синюю полоску. Золотистая пряжка на туфлях. Он стоит в самом центре ковра. Точно там, где стоял я, когда вошел. И мы смотрели в лицо фактам. В которых глупости было больше, чем вымысла. Стараясь достигнуть полного понимания. Исчерпывающей ясности. После чего нам оставалось бы лишь пристрелить друг друга.