Читать книгу - "Игра в Иную Реальность. Хранитель - Александра Крючкова"

Внезапно на кухне, где мы сидим, появляется Туман. Он молча проникает сюда извне, с улицы, беспрепятственно проходя сквозь стены, оконные стёкла. Он стелется по столу, обнимая самовар, подползает ко мне всё ближе и ближе. Он поглощает в себя всех, кто здесь присутствует, и я уже не вижу их лиц. И вот он добирается до меня…

Я просыпаюсь. Раннее утро. Январские каникулы. За окном – волшебная рождественская сказка. Во мне – бездонная чёрная пустота.

Я встаю, иду в ванную, потом молча прихожу на кухню. Бабушка наливает мне чай и спрашивает:

– Что тебе сегодня снилось, Алиса?

– Вчера на даче отмечали девять дней. Соседу бабушки Шуры. Тому, который слева. У него внезапно остановилось сердце… – тихим отрешённым голосом отвечаю я.

Бабушка размышляет о чём-то, а потом безапелляционно произносит:

– Сейчас ты позавтракаешь, и мы поедем на дачу… в гости… к Шуре…

Мы сидим за столом, бабушка Шура разливает чай из самовара, потом достаёт пряники и, после многочисленных вздохов, начинает делиться с нами последними новостями. Я думаю о маме и почти ничего не слышу.

– Вчера вот отмечали девять дней соседу, – баба Шура показывает рукой в окно на дом слева. – Внезапно умер. Сердце… А так всё по-старому…

* * *

Апрель – май 2012. Москва

Он больше не звонил.

Я выхожу на работу в СП со второго апреля, потому что первое – воскресенье. Буквально сразу же после возвращения из Милана мне звонят из Союза литераторов:

– Прыгай, Алиса! Указ президентом подписан! Выдающаяся ты наша!

Они подавали мои документы на госстипендию. Как мне объясняли, для того чтобы её получить, нужно, чтобы президент подписал какую-то бумагу о том, что «литератор» относится к одной из двух категорий – «молодые и талантливые» или «выдающиеся деятели искусства и культуры РФ». По возрасту я уже явно старше «молодых и талантливых», но гораздо моложе «выдающихся», поэтому вероятность подписания указа лично по мне в любой категории, казалось, равна практически нулю.

Я попала в некий магический Поток. Он несёт меня куда-то вдаль, стремительно, с бешеной скоростью, закручивая в воронку. И мне почему-то становится страшно.

* * *

Я сижу за ноутбуком и занимаюсь просмотром совершенно устаревшей базы СП. Коллеги бурно обсуждают проект для бизнесменов – написание книги под заказ.

– Алиса, – внезапно обращается ко мне Ольга. – А ни у кого из ваших прежних знакомых нет желания написать о себе книгу?

Я машинально отвечаю «нет», как вдруг вспоминаю про Воланда. Он же говорил тогда…

– Хотя, был один… человек… – зачем-то произношу я.

– Так позвоните ему! – радостно восклицает Ольга.

– Не могу, – тяжело вздыхаю я.

– Вы поссорились?

– Я… его боюсь…

– Почему? – удивляется Ольга.

– Он когда-нибудь меня убьёт… – вырывается непроизвольно.

Ольга бросает странный взгляд.

– Я могу продиктовать вам его телефон. Позвоните сами, хорошо? – предлагаю я, облегчённо вздыхая от найденного компромисса.

Ольга записывает телефон. Я говорю, как его зовут, и предупреждаю:

– Этот человек может вас послать. Он вообще очень грубый. И голос у него с-ног-сшибательный…

Ольга усмехается:

– Пусть попробует послать. Я ещё и не таких посылала…

Она набирает его номер.

Я мгновенно встаю из-за стола и ухожу из комнаты. Всего лишь мысль о том, что сейчас этот мужчина так или иначе проявится где-то рядом, вызывает во мне панический ужас. Будто он сможет убить меня даже на расстоянии.

Ольга выходит следом за мной.

– Алиса… Там автоответчик говорит, что он сменил номер телефона. Я записала новый. Он по нему не отвечает. Продиктовать вам?

Я зачем-то записываю и сохраняю его новый номер в памяти своего телефона. Зачем? Остановись, Алиса, сотри его к чёртовой бабушке и перекрестись! Твоё Подсознание старательно отводит тебя от чего-то катастрофически плохого, зачем ты упрямо стоишь на своём?

Нет, это – мой страх… Который я должна победить… Иначе…

Через некоторое время за соседним столом раздаётся телефонный звонок. Ольга, которой звонят постоянно (впрочем, как и мне) множество писателей и тех, кто ими себя считает, привычно отвечает: «Алло!».

Я вздрагиваю. Это – Он. Он перезванивает ей. Я чувствую его. И она уже произносит его имя-отчество…

Я вылетаю из комнаты и быстрым шагом иду куда-то вдаль. Я не могу победить свой страх. Когда-нибудь позже. Не сейчас. Не сегодня.

Ольга разыскивает меня в столовке в подвале Центрального Дома Литераторов и, присоединяясь к трапезе, с улыбкой произносит:

– Алиса, зачем вы на человека наговариваете? Он был очень любезен. И никуда меня не послал. Сказал, что записал мой телефон, и если что – позвонит, и мы встретимся… Он просто милашка! Кстати, а КТО ОН?

Я смотрю на неё с нескрываемым ужасом.

– Каждый раз, когда я задаю этот вопрос Таро, я вытаскиваю одну и ту же карту Дьявола…

– Хорошенький у вас, Алиса, Дьявол! – с улыбкой произносит Ольга и переводит разговор в другую плоскость.

«У каждого из нас – свой Дьявол – наш собственный страх…» – проносится у меня в голове.

«Здесь тонут корабли всё чаще, а как алели паруса… Нет, не оставят след манящий их капитанов голоса… А Тот Корабль – в далёком море, его я вижу лишь во сне… Когда ты встретишься с ним вскоре, ему напомни обо мне… Ассоль срывает маргаритку, бросает в сердце Кораблю… Отдай ему мою визитку, скажи, что я его люблю…»

Весь апрель я пытаюсь заставить себя наступить страху на горло – так не может продолжаться до бесконечности. Страх чего-то неизбежного, что обязательно рано или поздно произойдёт, незримой нитью связанное в моей жизни именно с этим человеком, о котором я не знаю ровным счётом ничего, постепенно пожирает меня изнутри.

На внутреннем экране я постоянно вижу Венецию. Раннее утро. Причал у Сан-Марко. Лодку, отплывающую от берега к острову Святого Георгия. И Человека в Чёрном, так похожего на Воланда, в лодке с моим мёртвым телом.

Я хочу понять этот сон. Раскодировать его. Узнать, почему я умерла, как умерла, когда…

И самое главное: имеет ли Воланд какое-либо отношение к моей смерти? И если да, то какое?

Каждую ночь, засыпая, я пытаюсь заново попасть в «венецианский» сон, чтобы разглядеть лицо Человека в Чёрном. Но у меня ничего не получается. Я вообще не вижу никаких снов. Уже много-много лет. Сны снятся мне раза два-три в год. Не чаще. Но те, что снятся, сбываются…

Отчаявшись, я вспоминаю, что у меня дома до сих пор находится икона Святого Георгия, купленная в подарок Ему, а не кому-то другому. Я должна побороть страх в себе, позвонить и встретиться. Возможно, когда я отдам предназначенное Ему, но находящееся у меня, незавершённая цепочка событий неизвестного мне сценария будет наконец-то доведена до своего логического завершения, и мы расстанемся уже раз и навсегда, а я избавлюсь от страха и разгадаю свой сон?