Читать книгу - "Свободен! - Пол Винсент"

Я сообразил, что одна из проблем заключалась в том, что они считали нас иностранцами, а следовательно, им казалось, что они не разбираются в логике нашего поведения; они не доверяют нам, как любым иностранцам, и постараются действовать решительно.

Снаружи раздался голос в громкоговорителе:

– Мы хотим поговорить с вами.

Очевидно, они где-то отыскали человека, владеющего английским; меня это удивило, потому что я считал, что мы нормально общаемся по-испански.

– Подойдите к телефону, – велел голос.

Я взял телефонную трубку.

– Мы просим, чтобы вы позволили нам говорить с заложницей.

– Не могу, потому что у меня нет заложницы, – ответил я.

Он, очевидно, ожидал от меня именно такого ответа, потому что сразу продолжил:

– Я должен вас предупредить, что если вы не желаете сотрудничать и не выдвигаете никаких требований, мы готовы взять дом штурмом.

– Я хотел связаться с полицейским, о котором упоминал, – запротестовал я.

– Как мы уже говорили, в его офисе нам сообщили, что вас разыскивают по обвинению, не имеющему отношения к похищению, а значит, он вряд ли будет расположен к вам лучше, чем я.

– Да, но я все равно хочу с ним связаться, – настаивал я.

– До вашего ареста мы не предоставим вам такой возможности.

Мне было интересно, начнут ли они штурмовать дом без всякого предупреждения, или объявят время и дадут несколько минут на размышление. Возможно, они ждали какое-то официальное лицо, которое должно дать добро на операцию.

Я вбил себе голову, что штурма уже не избежать, но возможно, это была паранойя. Насколько я еще оставался пьян? Могло быть и хуже.

В итоге я вернулся к своему первоначальному решению: нужно бежать, а не сдаваться. Конечно, была вероятность, что меня схватят при попытке побега, но тут уж ничего не поделаешь. Я и так потратил слишком много времени на пьяные сомнения.

Человек, забравший Эми и, вероятно, мою белую рубашку, проникал в наш дом беспрепятственно. Я постарался сконцентрироваться на этом. Это могло подсказать мне, как действовать. Я отнес Эми в ее комнату и огляделся. Окна были наглухо закрыты. Снаружи не было балкона или выступа, поэтому я сомневался, что сюда можно забраться без помощи лестниц.

Потом я зашел в ванную. Здесь окно было маленьким и тоже надежно запертым. Мне всегда казалось, что изначально в ванной было второе окно, но его забили, когда к одной из стен пристроили сарай. Помещение выглядело вполне надежным.

Я вернулся в комнату Эми.

Чердак.

В потолке был люк, ведущий на чердак. Я пододвинул стул и встал на него. Люк открылся легко, но наверху было темно, и я взял фонарь.

Ничего интересного. Темный чердак без окон и без других лазов.

Но все равно чердак казался наиболее подходящим путем для побега.

Я взял фонарик в зубы и стал пробираться наверх. Моя пораненная рука болела от напряжения, но это было меньшее из зол.

Мне повезло. В одном месте между кирпичами образовалась прореха; очевидно, здесь начал крошиться цемент.

Я вынул несколько верхних кирпичей. У моих ног уже была небольшая куча цемента – там, где известка обсыпалась раньше. Было очень похоже, что эти кирпичи вынимали раньше, а потом вернули на место.

Теперь передо мной зияла дыра в четыре кирпича шириной и три глубиной. Я просунул туда фонарь. Там находился пристроенный к дому сарай с односкатной крышей, где я хранил инструменты и газонокосилку. Хотя он располагался на самом высоком склоне холма, все же чердак был в девяти футах от земли. Прыгать довольно рискованно, но я вполне мог это сделать. Первая хорошая новость за несколько месяцев.

Если похитители Эми проникли таким образом, то они совершили крутое восхождение; но все же это было вероятно. Еще им пришлось сбить наружный засов с сарая. Или отвинтить его, что, как я теперь понимал, не слишком тяжело. После того как Эми похитили во второй раз, я не выходил в сад и не проверял, был ли взломан или снят засов. Теперь я молился, чтобы так оно и было, иначе я бы не смог выбраться из сарая.